Фредерик Маль об искусстве, коллекционировании и кризисе нишевой парфюмерии

The RakeСтиль жизни

Парфкуратор

Фредерик Маль называет себя издателем ароматов, но также его работа близка к деятельности арт-куратора. Мы встретились, чтобы поговорить об искусстве, коллекционировании и кризисе нишевой парфюмерии

Текст Александр Рымкевич

Фредерик Маль на кухне в ньй-йоркской квартире. За спиной — литография Роберта Лонго, слева — Роя Лихтенштейна, справа вверху — детский рисунок дочери Луизы. Стол Ээро Сааринен, Knoll

Правда ли, что поначалу вы хотели стать арт-дилером?

Да, я многое делал наоборот. Несмотря на то, что мой отец закончил Гарвард, я принадлежу к не самому амбициозному поколению. Все, чем я хотел заниматься, — это некоторый симбиоз коммерции и искусства — арт-дилерство. В Нью-Йорке была школа Sotheby’s для образования экспертов, но они принимали людей, уже имевших диплом по истории искусства. Отец счел это безумием — «ты будешь банкиром, как и я!», — но все же я поступил в школу Sotheby’s, когда мне не было и 18. Я изучал одновременно коммерцию и историю искусства, много смотрел кино и научился соотносить время и стиль. В те годы я довольно много тусовался, почти каждую ночь проводил в Ice Palace, Xenon, Studio 54. В таких местах ты становишься наблюдательным. И мне нравилось анализировать стиль людей и то, как они носят тот или иной аромат. Тогда на рынке было куда меньше духов и они были более своеобразными. Так развивался мой интерес к парфюмерии. Это были очень информационно насыщенные годы для меня. Я помню, как пасынок Кристо однажды позвал нас к себе домой…

Их квартира тоже была целиком обтянута тканью, как и работы Кристо?

Не совсем, но у него было немного Кита Харинга, — мы встречали его в метро, в те годы он расписывал мелом стены в подземке. Но во всем этом было так много энергии. И даже когда ты не самый креативный человек, она возвышает тебя до определенного уровня, наполняет. Хорошее искусство — музыка, живопись, фотография — производят на меня такой эффект. Одним словом, в эти годы я что-то понял про стиль, но также про себя самого.

Мне как-то попались снимки вашей квартиры в Нью-Йорке, наполненной очень эклектичным искусством: фотографии, гравюры, абстрактная живопись, африканские маски, бронза и картины XVII века… Как все эти очень разные произведения пришли в вашу коллекцию?

Это микс всего. Большая картина в гостиной венецианского живописца эпохи Ренессанса принадлежала моему отцу. С ней я вырос — и это то, что я мечтал иметь, еще будучи ребенком. Так и сказал своему брату: ты можешь взять что угодно, но я хочу эту картину. Для меня в ней есть что-то отеческое. Остальное приобрел со временем. Фотографию Джеффа Уолла я купил в арт-галерее в Нью-Йорке. Мне всегда нравились работы Жана Дюбюффе. Мне кажется, он становился лучше и лучше и под конец звучал, как симфония. У меня есть пара работ его последних лет. 

Я начал коллекционировать искусство, будучи еще совсем юным, когда денег не было. Тогда я покупал гравюры и платил за них в рассрочку. Когда дела наладились, я стал позволять себе вещи, которые действительно хотел. Но всегда существует искусство, которым я хочу обладать, но оно слишком дорого для меня. Пожалуй, это самое печальное в коллекционировании. 

Мое мнение таково, что хорошего качества работа не потеряет свою силу со временем. И есть смысл в том, чтобы объединять вместе такие сильные произведения. Правда, идея того, что они все должны быть в одном стиле, мне совершенно не близка. Я не поступаю так с ароматами, которые выпускаю, и с искусством, которое находится в моей коллекции.

Я всегда искал качество в людях — неважно, кто они, каков их статус или возраст. То же самое с искусством: если я нахожу что-то, что мне нравится в молодом художнике, я куплю его работу. Единственное, что приводит меня в замешательство, так это истерия вокруг современного искусства. Когда мои родители собирали свою коллекцию, не существовало понятия «современное искусство», было послевоенное искусство, поскольку ощущение войны еще никуда не ушло. Идея современного искусства появилась в 70-е, и мне она не слишком нравится. Многие нынешние коллекционеры попросту не знают, что было раньше, для них современное искусство является самодостаточным. 

Для меня существует хорошее и плохое искусство. Как и люди — бывают с хорошим вкусом, а бывают вовсе без вкуса. Но не существует разновидностей вкуса: вот такой, вот другой. Поэтому я не устанавливаю для себя рамок. Последняя работа, которую я купил, — XVII века, и я ею очень горжусь. До этого я купил произведение французского скульптора Жан-Люка Мулена. Но вся эта идея собирательства современного искусства — всего лишь новая буржуазность и сплошная конвенциональность в моих глазах. 

Фотография над камином — «Автопортрет SP5-88» (1988) Джона Копланса — соседствует со старинной бронзой и дизайнерской мебелью — стулья Butterfly и Wiggle, Vitra

Люди приобретают то, что им советуют арт-консультанты в качестве инвестиций, мало кто покупает по зову сердца.

Верное замечание. Я считаю, что это одна из величайших ошибок нашего времени. Идея инвестиций по-своему дика. Рассматривать в таком ключе — это все равно что вместо произведений искусства выбирать доходности. Это начало катастрофы, очень опасный путь. Я покупаю вещи, которые вызывают у меня порхание бабочек в животе. Рынок искусства стал слишком неинтересным, потому что все хотят одно и то же. Мне же представляется интересным приобрести то, что не нужно всем подряд. 

Мне кажется, это созвучно тому, что вы делаете в парфюмерии. Я сужу скорее как потребитель, но среди армии нишевых брендов ваш — один из немногих, у кого есть свой стиль и кто не поступается принципами. Остальное для меня сливается в нечто неразличимое и бесхарактерное. 

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

5 секретов счастья от японских мудрецов 5 секретов счастья от японских мудрецов

Философия икигай включает пять важных принципов

Лиза
Воспитание без наказания Воспитание без наказания

Безопаснее и эффективнее воспитывать ребенка «пряником»

Psychologies
Заставляйте сердце биться чаще! Заставляйте сердце биться чаще!

Бешеный темп жизни, как это ни парадоксально, обрекает нас на неподвижность

Psychologies
Пермские боги Пермские боги

Деревянные ангелы и апостолы из коллекции Пермской художественной галереи

Seasons of life
«Дэдпул 2»: на 50 оттенков краснее «Дэдпул 2»: на 50 оттенков краснее

Кем был и кем стал Дэдпул?

Playboy
В августе на дизайн-заводе «Флакон» пройдет недельный фестиваль Summer Sound В августе на дизайн-заводе «Флакон» пройдет недельный фестиваль Summer Sound

Cерия концертов под открытым небом с 6 по 12 августа на дизайн-заводе «Флакон»

Cosmopolitan
Жидкий кристалл Жидкий кристалл

Дом в Венеции по проекту архитектурного бюро Parisotto + Formenton

AD

5 обычных девушек решили повторить самые обсуждаемые из "луков" звезды

Cosmopolitan
Юлия Ромашина. Судьба Юлия Ромашина. Судьба

Беседа со вдовой Анатолия Ромашина

Караван историй
Возвращение на рельсы Возвращение на рельсы

Что позволяет ожидать расцвета железнодорожной отрасли в скором будущем

СНОБ
Узор на всю жизнь: 10 главных стилей современных татуировок Узор на всю жизнь: 10 главных стилей современных татуировок

Всё, что ты хотел знать о татуировках

Maxim
«Гони этих русских куда подальше!» Три причины, почему Россия проиграла чехам «Гони этих русских куда подальше!» Три причины, почему Россия проиграла чехам

О боже, мы попали под злых чехов. Как? Что?! Почему!!!

Maxim
Трудный разговор: молчать нельзя нападать Трудный разговор: молчать нельзя нападать

Переговоры бывают трудными не только для первых лиц государств

Psychologies
Lifan X70 Lifan X70

Lifan X70. Китайский заменитель

АвтоМир
«В технику я верю полностью»: тайна гибели Юрия Гагарина «В технику я верю полностью»: тайна гибели Юрия Гагарина

В обстоятельствах смерти Юрия Гагарина до сих пор остается много белых пятен

Cosmopolitan
Как подготовиться к серфингу в городе Как подготовиться к серфингу в городе

Как подготовиться к первым урокам серфинга

Esquire
Стиль Дональда Гловера Стиль Дональда Гловера

Спасибо стилисту и самоиронии

Esquire
Красками из радуги: как рисовать поляризованным светом Красками из радуги: как рисовать поляризованным светом

Поляризованный свет в XXI веке облюбовали художники и фотографы

Популярная механика
Орден Святого Олафа Орден Святого Олафа

Орден Святого Олафа — высшее отличие в наградной системе Норвегии

Дилетант
Одна победа Одна победа

Наталья Водянова и лидеры российской, бразильской и немецкой сборных

Vogue
Как разговаривать, чтобы укрепить отношения Как разговаривать, чтобы укрепить отношения

Из отношений исчезает радость спонтанных разговоров, но ее можно вернуть

Psychologies
Техника безопасности Техника безопасности

Как детям не утонуть в виртуальном водовороте

Psychologies
Мозаика впечатлений Мозаика впечатлений

Проложить один-единственный маршрут по столице — дело совершенно невозможное

Quattroruote
10 неожиданных способов применения газовой горелки 10 неожиданных способов применения газовой горелки

Несколько способов применения газовой горелки, о которых знают далеко не все

Популярная механика
Транспортное самообучение нации Транспортное самообучение нации

О том, почему шлагбаумы во дворах — это хорошо

СНОБ
Особый отдел Особый отдел

Историю знаменитой виллы Борсани и дизайнера Освальдо Борсани

AD
10 главных диет: как они работают 10 главных диет: как они работают

10 самых популярных диет: плюсы и минусы

Домашний Очаг
Мне важно напомнить людям, что жизнь прекрасна Мне важно напомнить людям, что жизнь прекрасна

Интервью с певицей Верой Брежневой

Добрые советы
Лечебницы духов: 7 больниц, где обитают привидения Лечебницы духов: 7 больниц, где обитают привидения

Такие места привлекают призраков прошлого

Cosmopolitan
Как научить детей ладить друг с другом Как научить детей ладить друг с другом

Как научить детей дружить друг с другом?

Psychologies
Открыть в приложении