Времена года
Актриса, телеведущая, жена дирижера — Сати Спивакова разбирает с Арианом Романовским партитуру шестидесяти лет своей жизни.
«У меня такая хорошая репутация, что ее давно пора испортить», — так жена орденоносного скрипача и дирижера, актриса Сати Спивакова комментирует наше предложение сняться на обложку в корсете и чулках.
7 января ей исполняется шестьдесят лет — так что решение для страны победившего эйджизма действительно смелое. Но Сати, королева нетворкинга глобального уровня, выше этого.
— Можно подумать, из-за этих фотографий я стану «падшей» женщиной. Меня не будут пускать на мероприятия? У меня исчезнет QR‑код? Ну скажет где-то тетя Маша: «Как вам не стыдно, вы жена великого маэстро». Я не перестану после этого быть его женой. Он не перестанет быть великим музыкантом. Володе, я надеюсь, приятно, что партитуры ему разбирает не унылая неухоженная тетка, а женщина, которая может появиться на глянцевой обложке. К тому же корсет — это почти что цельный купальник. К купальникам у кого-то тоже есть претензии?
После чего Сати напоминает, как для семейного журнала «Огонек» Влад Локтев однажды подловил ее мужа, когда тот переодевался: по пояс голый, в руках — скрипка. Маэстро тогда тоже было шестьдесят, и его торс на обложке всем очень понравился.
— Вы не забывайте еще, что я играю маркизу де Мертей в спектакле «Машина Мюллер» в «Гоголь-центре». Вокруг меня девять обнаженных юношей и еще столько же обнаженных девушек, которых по сюжету я периодически хватаю то за попу, то за грудь. Я! Ведущая телеканала «Культура»!
Сати обладала смелостью еще в юности, в начале карьеры. В родной Армении она снималась в фильме, где, как в том анекдоте, муж приходит с работы, а жена в одной комбинации. Афиши с этим кадром висели по всему Еревану, двоюродные тетушки причитали: «Вай, не дай Господи, Володя увидит». К счастью, маэстро лишен ханжества и обладает завидным чувством юмора.
В Испании, где Спиваковы жили в начале девяностых, чтобы подтянуть язык, она покупала таблоид HOLA!. На его страницах постоянно обсуждались новые романы женщин, которым за пятьдесят. Причем называли их novia («подружка») без тени сарказма. А в России в интервью Ирине Шихман пятидесятидвухлетняя Анжелика Варум сравнивает секс после пятидесяти с актом милосердия.
Муж старше Сати на восемнадцать лет, и в этом, с ее точки зрения, есть большой энергетический бонус.
— Так получилось, что я долго была самой юной в любой компании. Казалось, я еще все успею. До сих пор так кажется, даже когда понимаю, что теперь в своем окружении я часто самая старшая. До меня доходит, что я «матрона», меня все чаще называют по отчеству. «Тебе еще рано» сменилось на «тебе уже поздно». Но все последние годы я понимаю, что это всего лишь стереотип, и иду от обратного.
В актерскую профессию Сати вернулась в пятьдесят, когда многие ее однокурсницы по ГИТИСу уже стали народными артистками.
— У каждого свой путь, бессмысленно с кем-то соревноваться. Просто творческая энергия копилась, как вода в кастрюле под крышкой, и начала выкипать. Я сама не заметила, как с головой ушла в работу. Чтобы доказать себе, что не зря училась этой профессии столько лет. Именно себе, а не кому-то другому. Два человека сыграли в этом ключевую роль: Роман Виктюк, поставивший для меня в 2014 году музыкальный моноспектакль «Нежность», и Кирилл Серебренников, не побоявшийся позвать меня на главную роль в спектакле «Машина Мюллер». Я понимала, что большинство привыкшей к стереотипам публики скажет: «Ну конечно, «мадам» развлекается». Но вера Кирилла в меня и желание непременно взять эту высоту оказались сильнее любых страхов и опасений. И теперь я уже точно знаю: никогда не поздно возвращаться к любимому делу.
У Сати всегда была безупречная фигура, при том, что она никогда не была фанатом фитнеса. Но год назад после ковида, новогодних застолий и социальной изоляции она перестала нравиться себе в зеркале. И тогда первый раз в жизни усилием воли похудела на девять килограммов.
— Для меня это огромная победа. Ведь разговор со своим отражением в зеркале по утрам — это очень важно. А тут меня стало раздражать не только мое отражение, но и случайные снимки в сториc. На неслучайных ничего не видно, я знаю, как лучше позировать.
В феврале села на жесточайшую диету, стала снова заниматься пилатесом и каким-то подобием спорта.
— Все лето я плавала и усиленно занималась с тренером. «Шкурку» свою ты не поменяешь, она одна на всю жизнь, но усовершенствовать ее никогда не поздно.
Сати — гурман, как и все, кто долго жил в Париже, но считает разговоры о том, что от фуа-гра не толстеют, легендой галльских чревоугодников. Год назад она, вздохнув, стала питаться так, как ее научили в австрийской клинике Verba Mayr.
— Я исключила все углеводы, что для меня трагедия. Теперь редко позволяю себе пасту или гречку, но без жира. Молочные продукты тоже нельзя, хотя сыр я люблю больше всего на свете. Мучаюсь, конечно, но эффект есть.