Входит и выходит
За связи с негодяем Эпштейном британского принца Эндрю изгнали из приличного общества. Теперь Бен Виддикомб рассуждает, смогут ли его принять обратно. В России, где институт репутации все никак не встанет с колен, такое — экзотика, но все равно интересно.
Второго декабря 2010 года Джеффри Эпштейн — уже осужденный за организацию проституции и секс с несовершеннолетней — давал ужин для избранных в своем «доме ужасов» на 71‑й Восточной улице, самом большом частном особняке в самом дорогом районе Манхэттена. Почетным гостем вечеринки был принц Эндрю. На это угощение жадно слетелись тщательно отобранные шишки — среди многих Вуди Аллен с женой Сун‑Йи, комедиантка Челси Хэндлер, говорящие головы из телевизора Кэти Курик, Чарли Роуз, Джордж Стефанопулос. За это они извиняются до сих пор.
Главной жертвой этого дружеского суаре стала, впрочем, Пегги Сигал, самый влиятельный на Манхэттене пиар-агент, одним своим прикосновением превращавшая в оскаровское золото любой голливудский фильм. Ее участие в организации того ужина у Эпштейна стоило ей карьеры — Сигал теперь слишком «радиоактивна», чтобы хоть одна голливудская студия могла предложить ей работу. По сравнению с этим у принца Эндрю, герцога Йоркского, все не так плохо. Да, Вирджиния Джуффре выдвинула в Нью-Йорке гражданский иск против принца — обвиняет его в принуждении к сексу в период, когда она была несовершеннолетней. Однако принц решительно отрицает обвинения. Его юристы подали ходатайство об отклонении гражданского иска Джуффре, даже потрудились подготовить досье, в котором утверждается, что та сама помогала поставлять девочек для Эпштейна. Но на дворе эпоха победившей культуры отмены. Спрашивать «Какие ваши доказательства?» is so last season.
Манхэттен уже расколот, и вовсе не по Бродвею. Ньюйоркцы во всех смыслах старой школы склонны смотреть на спорные обвинения, выдвинутые в адрес принца, сквозь пальцы. «Не думаю, что многие откажутся сесть рядом с принцем Эндрю, — говорит восьмидесятичетырехлетний Энтони Хейден-Гест, англичанин в Нью-Йорке, хроникер его высшего общества. — Кое-кто действительно испытывает сильные эмоции [из-за его предполагаемых проступков], но большинству ньюйоркцев просто нравится быть рядом со знаменитостями, и если это принц, тем лучше. Для меня главная связанная с ним проблема — не Эпштейн, а то, что его поведение ставит под угрозу монархию». Майкл Гросс, автор книг о манхэттенских миллиардерах, шутит: «Я не знаю, считался ли Эндрю когда-либо желанным гостем в Нью-Йорке, но это не значит, что наши тайные монархисты не будут счастливы потереться с ним локтями — это еще если дело ограничится локтями».