Малыш на миллиард
Знакомьтесь: Хью Гросвенор, самый богатый человек в мире в возрасте до тридцати, герцог Вестминстерский, простой лондонский менеджер.
В августе 2016‑го у шестидесятичетырехлетнего Джеральда Гросвенора, шестого герцога Вестминстерского, во время прогулки в фамильном поместе Abbeystead House в Ланкашире внезапно случился сердечный приступ. Так седьмым герцогом стал его двадцатипятилетний сын Хью. Вместе с титулом он получил состояние размером в девять с половиной миллиардов фунтов и звание самого богатого в мире человека в возрасте до тридцати лет. Охотницы за деньгами бросились занимать очередь к сердцу его светлости с внешностью принца Гарри. Некоторые стратегически мыслящие решили погуглить чуть дальше ссылок на то, что новообретенный любимец публики не женат. И опустили руки. Хью всегда жил ниже радаров таблоидов. Однако, как положено в таких случаях, не успел душеприказчик дочитать папино завещание, как всплыли фотографии времен лихой студенческой молодости наследника в Ньюкаслском университете. Но и на них Хью веселится в ночном клубе в обнимку максимум с надувной женщиной (а еще ему ужасно идет розовый плюшевый комбинезон с аппликацией в виде мишки). Ни списка бывших девушек, ни крошечного стаканчика виски, растворенного в волнах карт памяти вездесущих лондонских папарацци — никакого сходства с хулиганом Гарри, кроме рыжих вихров, обнаружено не было. Нет даже инстаграма, чтобы написать этому пай-мальчику в директ.
29 января Хьюи, как его называют друзья, исполнится двадцать семь. Он много работает — в офисе, простым менеджером в небольшой лондонской фирме Bio Bean, которая собирает кофейную гущу по ресторанам, кофейням и прочим местам сладкой жизни и перерабатывает ее в биотопливо. В свободное от забот об окружающей среде время молодой миллиардер предается утехам разве что на поле для крикета (играет он весьма недурно). А выходные проводит в фамильном поместье Итон-Холл в графстве Чешир, от которого до клубов Сохо и бутиков Найтсбриджа четыре часа на машине.
Кстати, вполне вероятно, что здания, в которых находятся ваши любимые лондонские клубы и бутики, принадлежат как раз Хью. Grosvenor Group, главой которой он стал после смерти отца, владеет более чем полутора тысячами объектов недвижимости в шестидесяти странах мира. Например, половиной Мэйфэйра (в том числе зданиями посольства США, отеля The Beaumont и галереи Гагосяна). Сто двадцать один гектар Белгравии тоже собственность этой семьи, как и сорок тысяч гектаров в Шотландии и тринадцать тысяч — в Испании. А еще приличный кусок Кремниевой долины, центр Ливерпуля и весь остров Аннасис, промышленное сердце канадского Ванкувера.
Теперь самое интересное: Хью всем этим не распоряжается. В пятидесятых Гросвеноры разместили свои активы в нескольких трастовых фондах, чтобы семейные ценности, копившиеся веками, не растранжирили наследники, бывшие жены и прочие паршивые овцы, которые во все времена портили благородные английские стада, а в наши последние дни особенно. Стратегия Гросвеноров позволяет им получать прибыль, но если, к примеру, Хью внезапно захочет продать что-нибудь, даже по мелочи (скажем, тот же центр Ливерпуля), ему не удастся это сделать без согласия совета попечителей. Сейчас их семеро, включая самого герцога. Исполнительным попечителем является Марк Престон, он же СEO Grosvenor Group.
Не то чтобы Гросвеноры самые умные. Как говорят, более пятидесяти миллиардов фамильных долларов Ротшильдов контролируются трастами. На самом деле Хью Гросвенора в строгом смысле слова нельзя даже называть миллиардером. Он дворянин XXI века: формально глава большого семейства и большого состояния, несущий бремя ответственности за них, но на деле совершенно свободный человек. Его покойный отец собрал команду крепких профессионалов и вместе с ней управлял своей бизнес-империей многие годы. Нынешний герцог ничего менять не стал и доверился папиным советникам. Похоже, это было правильным решением. Из-за брекзита рынок недвижимости в Лондоне лихорадит. Прибыль Grosvenor Group в 2016‑м тоже снизилась, но не так, как прогнозировалось. Компания заработала больше семидесяти девяти миллионов фунтов. Сколько из них положено Хью, а сколько членам его семьи, — тайна. Однако, как удалось выяснить «Татлеру», доли герцога и трех его сестер равны.
Старшая сестра, тридцативосьмилетняя леди Тамара, замужем за Эдвардом ван Катсемом, сыном норфолкского землевладельца, крестником принца Чарльза. Тридцатишестилетняя Эдвина, активно поддерживающая словом и фунтом стерлингов реформу британских тюрем, — жена историка и телеведущего Дэна Сноу, праправнука премьер-министра Ллойда Джорджа (Сноу любит шутить, что в отличие от коллег ему не нужно брать дополнительную работу, чтобы свести концы с концами). Младшей сестре, леди Виоле, двадцать пять. Она посол благотворительной организации Kidscape, которая ведет борьбу с травлей детей, и собирается заниматься арт‑терапией.