Ибицевский парк
В августе светский компас решительно указывает на Ибицу. Все наши уже там — принимают самые разнообразные формы досуга.
Вот дизайнер Вирджил Абло стоит за вертушками на пляже Blue Marlin — там же, где Вероника Этро охлаждается сангрией на ежегодной вечеринке Тимура Сардарова. Вот богатая (очень!) китайская наследница, спонсор Института костюма Венди Ю позирует подопечной подруге, дизайнеру Мэри Катранзу на белоснежном песке Форментеры. Вот из пены волн выходят английские русалки Поппи и Кара Делевинь. Вот Наташа Поли стремительно сменила шпильки на сандалии из шелковых лент. И счастлива переставлять свои божественные ноги не по каннской ковровой дорожке, а по горной тропе, ведущей к лучшей обзорной точке — горе Эс‑Ведра. Типичная тепловая карта местности выглядит сейчас примерно так.
А потому с каждым годом в порту Эйвиссы (Ивисы, Ибицы — называйте как хотите) лодочку пришвартовать все сложнее. Частные джеты по полчаса кружат над зеленым побережьем, выстроившись в очередь на посадку. Неофициальная Москва делает вид, что сочувствует испанскому острову свободы, а сама пачками шлет оккупантов. Открытие сезона на Ибице (и прилегающем к ней острове Форментера) в конце мая и закрытие в начале октября широко освещаются русскими чекинами в инстаграме (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена).
Главная причина хайпа в том, что даже самые консервативные из нас обеспокоены ситуацией в восемьдесят шестом субъекте Российской Федерации — на Французской Ривьере. «Нормальные люди» разорвали долгосрочные контракты с домами на первой линии в Монако. Если Форментера — in, то Le Formentor — out, в мраморных холлах многоквартирного здания на авеню Принцессы Грейс теперь стучат каблуки одесских вице-мисс, спешащих на презентации ростовских ювелиров в отель Hermitage. Не только их, конечно. И не только туда. Но базовый московский сноб устал ждать зеленый салат за шестьдесят евро. Очередь с селфи-палками портит ему вход в казино. Начались разговоры о падении великой цивилизации, пошла ностальгия по некогда блистательной публике княжества, частью которой московский сноб в свое время очень стремился стать.
В мировом джет-сете параллельно русской хандре идут свои процессы. В моде не понты, а бохо-шик (который тоже понты, но выглядит псевдодемократично). На этой волне из моря, как град Китеж, всплыл любымый курорт Онассиса и поколений Ниархосов Миконос (прелести которого подробно описаны в нашем июльском номере). И его конкурентка Ибица. Она, правда, начинала как рай для рейверов младшего возраста. Но к ним лет семь-восемь назад присоединились взрослые, чьи представления о качественном отдыхе предполагают смену картинки и озвучки. Прошлым летом самая большая парусная яхта в мире, новая трехмачтовая «А» Андрея Мельниченко, стояла на Балеарских островах. Владельцу, промышленнику и меценату, нравится, когда из его корабля под восхищенные вздохи туристов вечерами выгружается ближайшее окружение, включающее главу компании «Каро Фильм» Леонида Огородникова. С собственных палуб в марине спускаются также миллиардер Михаил Прохоров и инициатор проекта Yota Сергей Адоньев. Плавучий дом Владислава Доронина, яхта Domino, регулярно приносит Леонардо ДиКаприо и его калейдоскопически меняющихся зазноб, а также подругу сердца самого Доронина — двадцатипятилетнюю модель Кристину Романову. Такое происходит уже лет семь, но за последние два сезона ограниченный контингент русских войск на Ибице достиг поистине циклопических размеров.
Тем не менее русским курортом Ибица пока не стала. Это космополитичное место, и оно держится своих корней. Да, русских много, но еще много немцев, голландцев, французов, итальянцев, скандинавов. Прямого аэрофлотовского рейса до Ибицы нет, поэтому в массовом сознании испанский остров здорово проигрывает Монако, Форте-деи-Марми или Марбелье. И добавьте дефицит отелей на первой линии — важнейшего фактора для наших соотечественников.
Удобная инфраструктура — за этим тоже в другое место. На Ибице придется много ездить. Там девяносто пляжей, и все разные. Чтобы поплескаться в прозрачной, как слеза счастья, воде, побегать по розовому, черному и белому песку или увидеть закат с правильной точки, придется каждый раз садиться в арендованное авто, открывать навигатор и трястись по плохим дорогам до хранящихся в секрете мест. Показные ралли спортивных машин невозможны в принципе.
Еще один фактор-бесогон — отсутствие шопинга в большом смысле этого слова. В Дубае и на Лазурке сексапильная королева лайков рассчитывает вынести бутики Dior и Gucci, а на Ибице максимум, что ей светит, — это винтажный сарафан, эспадрильи в семейной кожгалантерее и баночка домашнего варенья из перца чили с хиппи-маркета. Есть приличный мультибренд NYC, интересный испанский дизайнерский бутик Sluiz, ювелирные лавочки в Старом городе и магазин Philipp Plein в порту, но разве этого достаточно?
Лет восемь назад Ибицу окутывал наркотический флер: обывателю курорт казался неформатным местом вроде Казантипа. Где отдыхающие приходят в номер под утро, просыпаются к ужину и за две недели покрываются лунным загаром красивого бледно-зеленого оттенка. Сейчас можно с уверенностью констатировать, что акценты сместились. Хотя наивно полагать, что танцевать до шести утра загорелых красавиц и красавцев с бутылочками Evian в руках заставляет вода из французских источников. Но на Ибице можно провести месяц, не заходя ни в один клуб, и это будет очень насыщенный светский месяц.
Из предрассудков надо еще отметить репутацию чайлдфри. Да, когда-то там была идеальная локация для разнузданных девичников и порочных мальчишников. А сегодня — то свадьба, то детский праздник. Семейный человек Игорь Крутой в опасное место своих родных и близких не пустил бы, а на Ибицу его арендованная лодка раз в год на недельку заходит обязательно. «Есть расхожее мнение, что Ибица — это кишащий исключительно дискотеками клочок земли, — объясняет отец двоих сыновей, пиар-консультант Илья Давыдов, который ездит туда с 2000 года. — Но она просторный остров. Где очень развита детская инфраструктура с языковыми лагерями, теннисом, мастер-классами известных футболистов, конной выездкой. И веселым днем рождения в любой стилистике, который вам за лишние пару тысяч евро организуют проворные агенты».
Агентов и консьержей действительно много, в том числе русскоязычных, — их наличие не оставляет надежд на невысокие цены, о которых с восторгом говорили наши предки. Ценник взмыл до уровня Сен‑Барта.
Крутой (по сумме факторов) недвижимости на острове немного, и собственным углом русские обзаводиться не торопятся. Исключение составляют, к примеру, Ольга Карпуть и Павел Тё — о безглютеновой хлебосольности их виллы Gaviota (то есть «Чайка») ходят легенды. И партнер Тё девелопер Эдуард Берман, который приобрел камерный семейный отель Las Brisas. Но большинство жилье снимают. Контакты толковых риелторов — на вес золота. Найти дом в горячий период — задача из сферы научной фантастики. Поэтому семьи в день отъезда продлевают контракт сразу на следующее лето.
Иные вообще ютятся на лодках. Выбираются оттуда разве что на ужины с бурлескным шоу, перетекающим в ночную тусовку. Для этого есть ресторан-кабаре Lío. И Heart, новое детище бывшего владельца Cirque du Soleil Ги Лалиберте. В Heart подают ужины от мишленовских поваров, братьев Феррана и Альберта Адриа. Программа интересная, с диджей-сетами бедуинов. Lío считается менее интеллигентным, там прямо «хлеб и зрелища» для оголтелых тусовщиков. В другие клубы продвинутая публика ходит исключительно «по привозам» — отслеживая, к примеру, сеты немецкого дуэта Tale of Us.
Канадец Ги Лалиберте — практически крестный отец Ибицы. У него там бизнес и личная вилла Can Soleil, где он устраивает одноименное закрытое афтепати, которое является самой желанной тусовкой сезона. Говорят, что списки на вход (строго по паспорту) хозяин дома утверждает лично, но эклектичность публики заставляет в этом усомниться.
То, что Лалиберте делает в Heart, — роскошные трапезы с груженными омарами блюдами, голыми танцовщицами и приятным техно — это новая Ибица. Клубы-легенды там выглядят совсем по-другому. Лучшим из них по-прежнему считается небольшой DC10 посреди пустыря, он стабильно собирает сотни жаждущих техно пожестче. При этом успехом пользуются также вечеринки Flower Power в Pacha. И каждый хоть раз да побывал в Ushuaïa — музыкальном отеле, где дискотека начинается прямо у вас в номере. Стол в VIP‑зоне на вечеринке открытия «Ушуаи» стоит сорок пять тысяч евро, и за него еще надо побороться. Как и за свободный лежак на «разрывных» пляжах вроде Coco Beach, Cala Bassa Beach Club, El Chiringuito, Blue Marlin, Experimental Beach.
Коммерциализация Ибицы дошла до такой степени, что на ней появился сетевой ресторан Cipriani. И ничего, мгновенно вошел в обойму самых бойких заведений наряду с местным Es Xarcu — и с Juan y Andrea на соседней Форментере. Nobu открылся в прошлом году в добротном отеле Nobu Ibiza Bay и застолбил себе место в обязательной программе отдыхающего. Программа включает завтрак (сразу после тусовки) во французской пекарне Croissant Show, огромного сибаса на обед в пляжном ресторане Blue Marlin, азиатский ужин в баре Bambuddha и созерцание заката из ресторана в скале Sunset Ashram.
Еще из нового — франшиза развеселого французского ресторана Bagatelle, которую привезла на остров Кэти, бывшая жена диджея Давида Гетта. В прошлом году он работал только днем — и все равно собирал полные столы танцующих моделей.
Во всех этих местах концентрация звезд гарантированно высока: за соседним столом вполне могут оказаться Бейонсе с Джей‑Зи, Даша Жукова с друзьями Сиенной Миллер и Дереком Бласбергом, а еще теннисист в отставке Марат Сафин, интерьерный многостаночник Филипп Старк, ювелир Джейд Джаггер, футболист Криштиану Роналду, британский певец Эд Ширан, актер Джерард Батлер. И конечно, модели: лучший пресс Бразилии Изабель Гулар, самые длинные ноги Латвии Ингуна Бутане и самые высокие скулы Австралии Эбби Ли Кершоу.
Дуализм — не побоюсь этого слова — Ибицы заключается в том, что при желании там можно провести время совершенно иначе. Существует Museum of Contemporary Art Ibiza. В Старом городе имеются краеведческий музей и любительский оперный театр. К тому же это католическая Испания, а значит, в каждой маленькой деревне есть церковь в честь святого-покровителя. Обойти их будет очень интересно, хотя с такой насыщенной клубной и гастрономической программой до достопримечательностей доползают не все.
Другая стезя продвинутых — дико модный сейчас агрокультурный туризм. Любитель потайных маршрутов Илья Давыдов готов дать наводку: «Есть раскрученные места вроде Atzaró, бутик-отеля с собственными садами и огородами. Но настоящее удовольствие я получаю в менее растиражированнных спотах, которые находятся в северной части острова. На холме неподалеку от деревни Сан-Карлос есть отель Can Talaias на шесть номеров. Он занял старую «художественную дачу», которой управляет Кушан, сын поселившегося здесь в конце шестидесятых английского комика Терри Томаса».
Север острова — вообще совсем другая Ибица. С идиллическими маленькими пляжами, где можно загорать голышом, с миндальными кущами, которые цветут в феврале, с деревенскими гостиницами hoteles rurales. И с домашней дынной настойкой мелончелло в каждом заведении.
С этой мелончелло — несмотря на активную коммерциализацию — пленивший полвека назад визионеров-одиночек со всего мира остров не теряет своего очарования. Все адепты в голос твердят о рафинированности и неуловимой атмосфере свободы. Эти вибрации настолько мощны, что их ощущаешь, даже если отдых строится по маршруту «лодка — ужин в Cipriani — лодка». Ибицу нужно почувствовать. И она, в отличие от модных в этом сезоне на балеарском взморье оранжевых таблеток «Дональд Трамп», не отпустит.
Фото: Legion-Media; Rex Features / Fotodom; архив Tatler