Бабло побеждает добро
Оказывается, Харви Вайнштейн даже больше женщин любил деньги. Особенно заработанные на благотворительных аукционах amfAR. Накануне очередного праздника доброты в Каннах «Татлер» изучает, как продюсер домогался борцов со СПИДом.
Семнадцатого мая на Кап-д’Антиб снова соберутся самые красивые женщины и самые влиятельные мужчины. Снова под соснами Hôtel du Cap Eden-Roc будет дефиле разрезов и декольте. Снова на аукционе в пользу Американского фонда исследований СПИДа amfAR будут продавать лоты вроде игры с Бекхэмом в футбол и недели дома у Лео ДиКаприо в Палм-Спрингсе. Кто не раскошелится в такой обстановке: весенняя Ривьера, кругом сливки Голливуда, Rose Cristal льется рекой. «За двадцать один год, что мы этим занимаемся, мы собрали сто двадцать миллионов долларов», — радовался со сцены гала-вечера в мае 2014‑го спонсор этой феерии красоты, спасающей мир, великий продюсер и ужасный бабник Харви Вайнштейн.
Каждый год Вайнштейн оставлял три стола для своих друзей. «На фестивале в Каннах обычно показывали фильмы Харви, и он часто приглашал на наше мероприятие звезд, которые были в то время в городе, — рассказывает дизайнер Кеннет Коул, председатель совета директоров amfAR на протяжении четырнадцати лет (во время подготовки этого материала Коул объявил о своей отставке). — Также с подачи Вайнштейна на гала-вечер приходили инвесторы и филантропы. Они сидели со звездами и старлетками, располагающая атмосфера делала свое дело — amfAR оказывался в выигрыше». Для аукциона в мае 2013‑го Вайнштейн выделил пакет приглашений на вечеринки оскаровской недели, в том числе на самую престижную — устраиваемую журналом Vanity Fair в ночь вручения премий. Этот лот купили за восемьсот тысяч долларов, но так и не оплатили.
В следующем году Вайнштейн снова попытался заработать на своей близости к голливудским телам. Однако на этот раз продюсер захотел разделить доход от продажи приглашений между amfAR и двумя другими благотворительными организациями — Управлением верховного комиссара ООН по делам беженцев и American Repertory Theater, в котором тогда репетировали мюзикл «Волшебная страна» для Бродвея.
Здесь надо объяснить, при чем тут Бродвей и в чем хитрость Вайнштейна. Да, прежде всего он известен как киномагнат, но за ним числится немало бродвейских шоу, в том числе такие хиты, как «Продюсеры» и «Билли Эллиот», и такие провалы, как «Крупная рыба» и «Сладкий запах успеха». Самые успешные бродвейские постановки Харви — в основном новые версии уже существовавших спектаклей. «Волшебная страна», например, — мюзикл по мотивам фильма с Джонни Деппом и Кейт Уинслет, который в 2004‑м выпустила основанная братьями Вайнштейн студия Miramax. «Я очень многое делал своими руками — от сценария и стихов до музыки и кастинга, — рассказывал Харви корреспонденту ВВС в октябре 2012 года перед генеральной репетицией мюзикла. — Мы с [режиссером] Бобом [Эшфордом] почти во всем — полноценные партнеры, и я с самого начала заявил об этом. Именно так я хотел работать».
Однако поющую «Волшебную страну» публика встретила прохладно. Вайнштейн уволил весь творческий коллектив и нанял новую команду. Они сделали сюжет менее романтичным, а музыку и тексты, наоборот, — более попсовыми. Новую версию как раз и представляли публике в 2014‑м в некоммерческом American Repertory Theater в Массачусетсе. Затем постановку показали на Бродвее, где она выдержала пятьсот шестьдесят пять представлений. Особого успеха ни у зрителей, ни у критики шоу вновь не снискало и было закрыто в августе 2016‑го. Вложенные в него пятнадцать миллионов двести тысяч долларов не окупились. Пресса злорадствовала. Однако тогда никто и не подумал разобраться в занимательной арифметике Вайнштейна. А потом случился 2017 год, и копаться в грязном белье Харви стало куда веселее, чем в его грязных деньгах.
Когда в 2014‑м Вайнштейн предложил разделить доход от аукциона amfAR с другими благотворительными структурами, в фонде разгорелись ожесточенные споры. В мае Энди Буз, независимый продюсер, руководивший проведением гала-вечера в Каннах, отправил имейл Брэду Томпсону, в то время пиар-менеджеру компании Вайнштейна: «AmfAR никогда (!) так не делает. Проблема в том, что в результате из фонда уйдут деньги, ради получения которых мы так упорно работали. Много, много, много организаций обращались к нам с предложением выставить на аукцион совместный лот и разделить полученный по нему доход, и мы ни разу не сказали «да».
Вот только Харви Вайнштейн не терпит слова «нет». В конце концов amfAR, основанный в 1985 году людьми безупречных моральных качеств — актрисой и филантропом Элизабет Тейлор и врачом, пионером исследований СПИДа, лауреатом Президентской медали Свободы Матильдой Крим, — согласился отступить от своих правил. Но в фонде поставили условие: Вайнштейну нужно выставить второй лот с билетами на оскаровские вечеринки. Тогда amfAR согласится разделить доход с другими благотворительными проектами. «Честно говоря, [генеральный директор фонда Кевин Фрост] хочет сделать это в качестве одолжения Харви, хотя это противоречит политике amfAR», — писал Энди Буз. Фрост не ответил на запрос об интервью для этого материала.
Вайнштейн предоставил второй лот. Но во время аукциона что-то пошло не так — лотов с приглашениями было продано аж пять, каждый примерно за сто сорок тысяч долларов. «Мы не пытались получить эти средства, — сообщал Буз Фросту спустя два месяца. — Мы ожидали от The Weinstein Company сообщения о том, смогут ли они предоставить больше двух пакетов приглашений. И вот теперь они ответили, что не смогут».
Впрочем, Харви предложил план Б — «в своей неподражаемой манере», по выражению Буза. Пусть amfAR обратится к покупателям и выяснит, не желают ли двое из них заплатить по четыреста двадцать тысяч долларов за свои приглашения. «Вся надежда на то, что эти двое согласятся», — писал Буз Фросту. К слову, план Б Вайнштейна предполагал, что в Управление верховного комиссара ООН по делам беженцев и American Repertory Theater будут перечислены все сто процентов прибыли от второго лота.
Гендиректор Фрост был растерян. Он писал Бузу: «Когда будете обращаться к этим людям — а я, честно говоря, понятия не имею, как сделать это дипломатично, — нужно, чтобы им было понятно: вы действуете по поручению Харви Вайнштейна. Мне очень не хочется, чтобы это ударило рикошетом по amfAR. Прежде чем покупатель заплатит, мы должны сделать все, чтобы он понял, куда именно пойдет его взнос». В итоге никто из покупателей платить втридорога за счастье выпить брюта с Мерил Стрип не захотел.
Через год Харви придумал новую уловку. К этому времени мюзикл «Волшебная страна» уже шел в бродвейском Lunt-Fontanne Theatre. Вайнштейн задумал возместить свои пожертвования на перезапуск постановки в Массачусетсе — два миллиона долларов с небольшим. Условия договора с театром позволяли Вайнштейну получить деньги обратно, если он сможет привлечь третью сторону и убедить ее внести эту сумму на счет театра.
Чтобы провернуть такую схему, Вайнштейн сформировал три лота для продажи на аукционе в мае 2015‑го. Один, под названием Hollywood Experience, давал доступ на оскаровские вечеринки плюс фотосессию с Брэдли Купером. Еще два лота включали съемку у Марио Тестино. За две недели до аукциона председатель совета директоров amfAR Коул сообщил гендиректору Фросту, что договорился с Харви: если за три лота удастся выручить один миллион двести тысяч долларов или больше (а Вайнштейн предполагал, что удастся), шестьсот тысяч долларов он передаст Харви, а вся остальная сумма поступит в amfAR. Если лоты уйдут меньше чем за один миллион двести тысяч, фонд и Вайнштейн поделят прибыль пополам. Однако в последний момент в аукционном каталоге появился вкладыш с напечатанной мелким шрифтом пометкой: часть прибыли от продажи фотосессий у Тестино получит American Repertory Theater. Про Hollywood Experience ничего дополнительно сказано не было.