Между нами
Трава у дома
Дочь Юрия Лужкова и Елены Батуриной Ольга открыла в Тироле бар и лечит отдыхающих коктейлями на основе альпийских растений.
Меньше бюджет, меньше бюджет! А еще вот тут можно сократить», – Оля Лужкова вспоминает, как ровно год назад, в сентябре 2015-го, пришла к маме защищать свой первый бизнеспроект – бар Herbarium рядом с отелем Grand Tirolia в Кицбюэле. Отель принадлежит Елене Батуриной, а она, основатель и бывшая владелица компании «Интеко», мало похожа на человека, который ставит свою подпись, предварительно не выпив из партнера все соки. Для нежно любимой дочери Елена Николаевна исключений делать не собиралась. Если бюджет, то небольшой. Оля распорядилась им самым разумным образом. Стены, обитые драгоценными породами дерева? Оставила одну, где барная стойка, а другие декорировала проще. Винтажная мебель? Зачем, если в продвинутых бруклинских барах стоят отличные стулья Tolix по сто долларов штука. Персидский ковер? Пусть лежит палас за пятьсот евро. Рисунки альпийских растений очень кстати нашлись у мамы в архиве. Вот когда дело закрутится, когда польется декалитрами ром с лавандой, когда не будет отбоя от желающих припасть после гольфа или прогулки по живописным альпийским холмам к живительному источнику, обозначенному в барной карте как Aphrodisiac или Shipovnik, тогда и поговорим с мамой о том, что дальше.
Материнскую мудрость понять несложно. Во-первых, все фигуранты «Форбса» (Батурина со своим миллиардом ста миллионами – на шестьдесят пятом месте) так или иначе озабочены будущим своих детей. Наследники выросли, получили образование, но оставлять их наедине с родительскими капиталами непедагогично. Во-вторых, раньше на месте бара, где мы с Олей пьем ромашковый аперитив, был гастрономический ресторан. Звездный шеф Бобби Бройер томил здесь каре ягненка в пене из топинамбура. И этот ягненок никому не был нужен – постояльцы требовали оленьего гуляша с хлебными кнедликами. Бобби страдал от творческой нереализованности, Батурина считала недополученную прибыль. Ресторан закрыли, помещение с фантастически красивой террасой какое-то время использовали для банкетов и свадеб. Я бы тоже не отказалась выйти замуж в одном из самых красивых отелей Европы и испортить каблуками холеное гольф-поле Айхенхайм.
И тогда к Елене Николаевне пришла младшая дочь Оля и сказала, что хочет открыть на месте ресторана бар. Тут нелишне добавить, что Олина мама может изредка поднять бокал вина, папа не пьет совсем. А их стартаперу всего полгода как исполнился двадцать один, девочка жила в Нью-Йорке, и ее стаж потребления напитков крепче кефира был крайне незначителен. Зато у Лужковой-младшей оказались чутье и маркетинговая смекалка. «Понимаете, в австрийских горах барная культура вымирает. Что такое стандартное местное заведение? Плохая музыка, довольно скверные напитки. Идут туда, чтоб побыстрее напиться, а в зимнее время – прямо в лыжных ботинках, позабыв, где брошены лыжи. Мы же в Herbarium пропагандируем идею, что бар и напитки – это крафт, искусство, что им можно наслаждаться в приятной атмосфере».
Бизнес-план Оля защитила у мамы только с третьей попытки.
Например, Нью-Йорк, вполне себе барная столица. Ольга, незаметно переходящая в разговоре с русского на английский, провела там обширный research. Глубоко исследовала бар Apotheke в China Town – по совпадению, его открыл австриец. У него все вертится вокруг китайских ингредиентов – женьшеня, грибов. Амбианс как при сухом законе: закоулок, дверь без вывески, внутри крошечное помещение и садик на крыше. Меню – не меню вовсе, а prescription, рецепт от доктора. Или другой бар – Please Don’t Tell, похожий на московский «Менделеев». Заходишь в фастфуд с хот-догами, а там, только для своих, – малюсенькая дверь в мир, где мешают сложные коктейли. Главное, don’t tell – никому...
Еще Ольгу, большую поклонницу японской культуры и языка, впечатлил токийский квартал Golden Gai. Узенькие улочки, один за другим в два этажа бары, в каждом пять стульев, и ты приходишь не только выпить (а японцы мастера по части утопить корпоративную печаль в местном виски), а поболтать с барменом, который чаще всего и хозяин заведения. Иностранцам здесь делать нечего – без языка теряется суть происходящего. Но Оля понимает и говорит, так что исследовала любимую территорию Мураками во всех деталях, и ей страшно понравилось.
Серьезно, с академическим азартом Лужкова отнеслась и к истории барного дела. Обложилась учебниками. «Вы же знаете, что раньше алкоголь был частью медицины и гигиены. Если приходилось пить обычную речную воду, кишащую бактериями, в нее по возможности добавляли вино, чтобы хоть немного обеззаразить. Безопасной альтернативой сомнительной воде могло быть и пиво. Алкоголь был основным компонентом лекарственных настоек на травах, которые готовили монахи. В Индии уже в XVII веке англичане решали вопрос с малярией употреблением хинной воды (прообраз тоника) с можжевеловой водкой – джином».