Валентина Ясень и Михаил Цинченко
Валентина Ясень
Самой востребованной олдушке года только что исполнилось шестьдесят пять, и она снимается в лукбуках и рекламах по всему миру — от Китая до Испании. А недавно стала лицом кампании L’Oreal — вместе со Светланой Ходченковой, Эль Фаннинг и Эмбер Херд.
Вас удивило предложение основателя агентства Oldushka Игоря Гавара стать моделью?
Я его сразу спросила — зачем все это? Он долго убеждал, а в конце добавил: «Чтобы молодежь не боялась возраста». Это меня сразу подкупило. До конца дней своих мы имеем право быть активными, любимыми, любить — нам никто не запрещает. Важно даже не то, как к тебе относятся, а как ты относишься к себе. А над этим надо работать. Я хочу, чтобы каждый человек себя уважал и любил. Вы знаете христианскую заповедь «Возлюби ближнего своего, как самого себя»? Я только сейчас, на седьмом десятке, открыла ее смысл. Если ты не понимаешь, не принимаешь себя, ты не можешь транслировать любовь. И важно не лгать, вот не лгать себе! Я только недавно начала к себе прислушиваться и честно делать то, что требует душа. Я очень хочу себя услышать, докопаться до всего в себе, сколько хватит у меня дней, лет, десятилетий.
Мы живем в мире, где внешность, пол, возраст — все можно изменить. Вы бы хотели?
Нет. Грустно, когда люди не доверяют тому, что дала природа. Я сама прошла через это — мне казалось, что у меня руки какие-то большие, ноги слишком длинные, грудь маленькая. Но когда я поняла, что это просто комплексы, они сами собой отпали. Мне нравятся мои изменения. Я же знаю, какая я была когда-то — двадцать, тридцать лет назад. А какой буду через пять — не знаю. И это так интересно! Когда у меня появился Инстаграм, сын сказал: «Мама, ты комментарии не читай, люди пишут всякое, тебя это может обидеть или ранить». Бывает, вижу всякие гадости про олдушек — волосы плохие, кожа плохая, руки не те. Но ведь все это служило семьдесят-восемьдесят лет! И имеет право быть таким. Ты вот смотришь на дерево, ему триста лет — и любуешься этим деревом? Любуешься. Мощное, статное, заблудиться можно в этих ветвях! Так почему же этого уважения нет у людей? Отчасти поэтому я взяла псевдоним «Ясень» — хорошее, чудесное дерево. А потом оказалось, что оно мое по гороскопу друидов. Такое вот совпадение.
Вы всегда спрашиваете перед съемкой, какая будет тема. А бывало, что отказывались, потому что не нравилась идея?
Знаете, однажды мне предложили работу, которая меня просто испугала — нужно было играть каких-то чудовищ, монстров, да еще и раздеться. Я спрашиваю: «Объясните, зачем это, я же не девочка». Если бы содержание как-то это оправдывало, мне бы, может, и не стыдно было — если бы это был ритуал, который, например, совершает женщина в лесу, чтобы спасти возлюбленного. Нет, говорят, ритуал вымышленный. Тогда зачем? На экране все должно быть красивым. Это был единственный раз, когда я отказалась сама. Теперь за меня отказывает основатель агентства Игорь Гавар.
По профессии вы — актриса?
Я родом из Чернигова, училась в Челябинске — сейчас это академия искусств, а тогда было музыкальное училище, замечательное! В нем создали актерское отделение при театре, чтобы театру дали статус академического, — там я училась. Раньше театр был имени Цвиллинга, а сейчас — Челябинский театр драмы имени Наума Орлова — моего учителя. Там я работала.
Как вы оказались в Ленинграде?
Когда среди предметов у нас появился вокал, преподаватель вместе с аккомпаниатором начали меня убеждать: «Валя, у вас редчайший контральто, вам непременно надо ехать учиться в Ленинград. Иначе Господь вам не простит — природа не терпит, если не развивается талант, который вам дается». Меня благословили и убедили, я приехала сюда — поступать в Консерваторию, познакомилась со своим будущим мужем. После первого или второго тура у всех абитуриентов шла обязательная медицинская проверка — смотрели состояние певческого аппарата: связки, прикус, нёбо. И у меня обнаружили несмыкание связок, стали срочно лечить, но время ушло. Зато мне предложили выйти замуж. Мы объяснились в любви на Черном море, спустя года полтора после знакомства, хотя все это время обожали друг друга. Причем это был мой порыв.