Дмитрий Никитин
Предприниматель, миллиардер, меценат и «король локомотивов» Дмитрий Никитин 25 лет управляет из петербургской штаб-квартиры логистическим бизнесом, раскинувшим транспортные сети от Северо-Запада до Дальнего Востока, от Псковщины до Забайкалья. Сегодня Никитин открывает из Петербурга окно в большую Россию и в Китай — его компания «Евросиб» вышла на судоходный рынок, соединив своими линиями дальневосточные и китайские порты. А еще стала инициатором и инвестором строительства глубоководного порта в Архангельске общей стоимостью 330 миллиардов рублей. Потомственный железнодорожник в пятом поколении (работает в «Евросибе», созданном его отцом Николаем, с момента основания в 1992 году), выпускник Петербургского университета путей сообщения, Никитин последовательно превращает группу компаний «Евросиб», изначально ориентированную на железнодорожные перевозки, в универсального логиста: в ее портфолио и собственные терминально-логистические центры, и аэропортовые проекты, и авторетейл, а теперь и водные контейнерные перевозки. И важно: знаете памятник Довлатову на улице Рубинштейна? Это тоже инициатива Никитина.
Строительство порта со Сбером и новые хабы: какие локомотивы тянут «Евросиб» вперед
У вас проекты по всей России: Забайкалье, Сибирь, Архангельск. Как управлять таким распределенным бизнесом? Ездите по стране? Или координируете работу из Петербурга?
Ездить нужно. Пока ногами сам не пройдешь, ничего не будет. Но у нас же страна централизована, все равно 80 % всех решений — это Москва. Большинство важных проектов обсуждается именно в столице.
Не удобнее было бы тогда вообще переехать в Москву?
Я новосибирский человек. Приехал в Петербург, когда мне было 20 лет, в 1991-м году. И до начала 2000-х с Петербургом не очень-то себя и ассоциировал. Но как только стал ездить в Москву, понял, что я петербуржец.
А с Сибирью у вас сильная связь осталась?
Духовная — сильная, очень. Друзья там. Недавно квартиру в Новосибирске купил прямо на берегу Оби: напротив была деревня, где я вырос. В окно смотришь, а перед тобой река на полтора километра.
Что изменилось в вашем бизнесе за последние три года?
Транспортный бизнес даже, может, и вырос, ускорился, потому что поменялся запрос на разработку новых схем. Затем ситуация изменилась, когда государство повысило ключевую ставку. Это влияет не столько на нас, сколько на наших клиентов. Людям сложнее кредитовать свои бизнесы. И мы начинаем это ощущать. Есть прямая корреляция между объемом перевозок и экономией со стороны заказчиков.
А самый тяжелый вызов «Евросибу» в 2024 году?
Самый тяжелый вызов — работа в сложных геополитических и внешнеэкономических условиях. Но даже в этих условиях мы ищем возможности для роста, инвестируем в шиппинговый бизнес, развиваем международный сегмент и расширяем присутствие в Китае и СНГ.
На кого в связи с переменой ситуации вы ориентируетесь, помимо Китая?
И как влияет разница в менталитете? Ориентируемся на Белоруссию, Казахстан, Узбекистан, Монголию. Не скрою, хотелось бы больше работать с Японией, с Вьетнамом, но пока не удалось развить эти направления, к сожалению. На японцев, еще со времен Второй мировой, сильно влияют американцы. А вот Вьетнам близок России: даже наш Институт лекарственных и ароматических растений регулярно бальзамирует тело Хо Ши Мина! Вообще, если говорить не о странах, ближе всего по менталитету сибиряки. Всем бы быть такими. Цена слова у сибиряков была всегда высока. Это связано — исторически — с большими расстояниями. Если вы делового партнера видите два раза в год — один раз он едет в одну сторону, куда-нибудь на Дальний Восток, обмениваться товаром, а потом обратно, — то тогда вы вынуждены слово держать, если хотите состояться как деловой человек, иначе никаких сделок больше не будет. Все растянуто во времени, каждый партнер — как на подбор. А когда у вас бесконечное количество сделок и людей мелькает, вы безответственно подходите к ситуации: с этим не получилось — ну ладно, найду другого.
Какие проблемы у логистического бизнеса сейчас?
У нас логистического бизнеса как бизнеса не существует. Есть пакет нормативных актов, который должны были принять наши законотворцы, чтобы мы хотя бы необходимым статусом обладали: закон об экспедиторах, о транспортно-логистической деятельности, закон о транзите не сделаны. Ведь бизнес большой — примерно 150 миллиардов долларов выручки в год.