Алина и Лилиана Григалашвили
Алина и Лилиана Григалашвили — главные фэшн-сестры русской моды (с горным провенансом!). Систерхуд The Grigas обзавелся десятками тысяч фолловеров и статусом любимых светских бэстис, бросив вызов медиакланам Кардашьян, Олсен, Хадра и Хадид, а теперь в прямом эфире бодро меняет модную индустрию.
Пока Алина на правах принцессы фэшн-телеграма генерит эксклюзивы в собственном канале «Отдел стиль жизни» и раздает неистовый креатив в роли коммуникационного директора Ushatava, Лили рулит на поле playful jewellery: ее кидкорные хендмейд-кольца Lili Archive осели в шкатулках Эшли Грэм, Келли Разерфорд и даже A$AP Rocky. А еще Алина и Лили — важнейшие амбассадоры прадакора: круче всех выгуливают остромодные ворквир-кожанки Prada и антикварные архивы Miu Miu на радость Миуччи Прада (как тебе такое, Миранда Пристли?).
Разложили дуэт Алины и Лили на визуальные пиксели: подняли бокал киндзмараули за синьору Прада, вспомнили русский Vogue (не чокаясь), респектнули Рианне на пару с Арчи Маршаллом и даже заглянули внутрь юношеских мудбордов сестер (спойлер: вместо скелетов нашли Yeezy Boost!).
Мы — это все милые рилсы про сестер
Фиксируем расцвет поп-культурного феномена сестринства — от медиаклана Кардашьян, фэшн-императриц Мэри-Кейт и Эшли Олсен до моделингдуэта Беллы и Джиджи Хадид! Как сестры стали новыми звездами?
ЛИЛИ: Я для себя объясняю культ sisterhood очень просто — всем приятно наблюдать за теплыми отношениями между людьми, связанными между собой как родством, так и стилем и мышлением.
АЛИНА: Согласна. Вы подписываетесь на классного инфлюенсера, а потом оказывается, что есть еще один почти такой же человек, это интересно. Нам, кстати, из поп-культуры ближе всего Джиджи и Белла — насколько можно судить об этом со стороны, их отношения похожи на наши. Обожаю, как они поздравляют друг друга с днем рождения — мы с Лили всегда отправляем друг другу их посты. А еще я как-то подарила Белле на вечеринке в Париже кольцо Lili Archive, рассказала ей про Лили и ее бренд, на что она ответила: “Oh my god, you are such a good sister!” Для меня это лучший комплимент.
Как устроен систерхуд Григалашвили — тоже понимаете друг друга телепатически, как Белла и Джиджи?
АЛИНА: Да, несмотря на то, что Лили живет в Москве, а я в Лондоне, мы все равно понимаем друг друга с полуслова. Лили младше меня на 7 лет, и я очень protective по отношению к ней: если ее кто-то обижает, никогда не останусь в стороне. А еще мы — это все милые рилсы про сестер. Недавно был смешной момент: мой парень наткнулся на ролик, где сестры после долгой разлуки встречаются в аэропорту, бегут друг к другу, обнимаются и плачут, — и там мой лайк. Он сразу понял, что этот лайк означает: что я посмотрела это видео уже раз шесть, поплакала над ним и отправила его Лили.
ЛИЛИ: Sisterhood support — моя главная опора. Не представляю свою жизнь без старшей сестры. Алина научила меня всему, взрастив во мне чувство прекрасного. Она до сих пор ходит в Tate и присылает мне имена классных художников, которых я потом буду пристально изучать.
В отличие от поп-феномена sisterhood, не наблюдаем такого же успеха brotherhood: братская любовь — навязанный гендерный миф? Почему так?
АЛИНА: Думаю, дело в том, что соцсети и инфлюенсерство — в большей степени женская история, больше про девочек и для девочек. Плюс культура маскулинности не позволяет мужчинам выставлять свои чувства напоказ, демонстрировать уязвимость. Да и в целом братья как будто чаще конкурируют между собой — взять хотя бы Бекхэмов, которые все время публично ругаются.
ЛИЛИ: Гвасалия тоже поругались, бедные. Сплошной antihood!
Я жила внутри огромного мудборда
Наметим истоки систерхуда Григалашвили — как с детства складывалась ваша фэшн-мультивселенная?
ЛИЛИ: Самое яркое впечатление из детства — Алинина детская комната, полностью обклеенная вырезками из Vogue, Interview, AnOther Mag, Dazed. Именно у Алинки на стене я впервые увидела банку супа «Кэмпбелл» Энди Уорхола, где-то по соседству с портретом сестер Олсен. Мне было 6 лет, я тогда не знала, кто это вообще, а Алина уже в супермаленьком возрасте была кладезем моды, и я все это впитывала.
АЛИНА: Я коллекционировала журналы, это было мое хобби: привозила новые лоты из Европы и Америки, просила об этом всех своих друзей. Сейчас я понимаю, что жила внутри огромного мудборда aka доски желаний — там были мода, фотографии Лондона и красивых мужчин, и теперь все это у меня есть. (Смеется.) Еще я клеила на стену тексты любимых песен, “Baby Blue” King Krule например. Я до сих пор очень люблю Арчи Маршалла.
ЛИЛИ: Я росла уже в эпоху тиктока и была помешана на всяких arts & crafts-роликах: как завороженная смотрела видео с керамикой, лепкой посуды и аксессуаров — из этого увлечения и вырос Lili Archive. Что касается моды, я обожала Yeezy Boost и ждала выхода каждой новой пары, ничего моднее в тот период просто не существовало! В каких-то из тех «изи бустов» я до сих пор хожу в спортзал, удобнее кроссовок для этого не придумать.
Study, study, learn
Алина, как от создания любительских мудбордов перейти к лонгридам в русском Vogue и созданию топового фэшн-канала «Отдел стиль жизни»? Нам срочно нужны главные сюжетные твисты твоего романа воспитания!
АЛИНА: Убеждена: если рано удается найти свое призвание — это настоящее благословение. Мне очень повезло: я всегда знала, что хочу быть журналистом. В старшей школе я прошла стажировку в Peopletalk у Лауры Джугелия, после которой осталась там почти на 5 лет. Тогда же начала вести свой телеграм-канал «Отдел стиль жизни» — моя должность редактора отдела «стиль жизни» легла в название канала. Затем ушла в The Blueprint, a через год меня пригласили на должность редактора моды Vogue.ru. Если бы в детстве мне сказали, что в 22 года меня будет хантить Vogue, я бы, с одной стороны, конечно, очень обрадовалась, а с другой — подумала бы, что как-то слишком поздно. (