Революция баров: как власти бесстрашно приняли вызов питерского общепита
Объявив бескомпромиссную войну питерским рестораторам и барменам, власти еще раз воспроизвели поведенческий паттерн, который раньше не раз приводил их к серьезным проблемам: раздули локальный административно-хозяйственный конфликт до государственного уровня и политизировали тех, кто доселе политикой не интересовался. Об этом размышляет в своей колонке руководитель программы «Внутренняя политика» Московского центра Карнеги Андрей Колесников.
Хорошо, что поправки к закону о полиции, предусматривающие стрельбу на поражение за действия, которые полиция сочтет для себя опасными, еще не вступили в силу. Иначе рейды компетентных органов по ресторанам и барам Санкт-Петербурга не ограничивались бы классическим беспределом: выломанные двери, мордой в пол, избиение ногами и палками (!), изъятие техники (обычно ее никому не возвращают, раз уж забрали).
Похоже, сопротивление нескольких заведений питерского общепита запрету работать в новогодние дни власти расценили как революцию и Майдан. Иначе откуда такая немотивированная жестокость, дополненная обещанием Следственного комитета возбудить уголовные дела по статье 238 УК РФ, карающей в том числе за «оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности».
Главное, конечно, не в самом нарушении, а в организованном характере сопротивления. На такого рода действия у властей, и не только правоохранительных, рефлекторная реакция: это бунт, и его надо задавить. Как бы иррационально это ни выглядело при продолжении массовых и спортивных мероприятий со зрителями, переполненном общественном транспорте, незакрытых, кстати говоря, судах, где тоже полно народу. Главное — не вступать в переговоры, а давить.
Это только кажется, что в стране остались деполитизированные сферы. Власть это хорошо понимает, ужесточая законы об иностранных агентах. Когда укрепляется авторитаризм и формируется полицейское государство, не спрашивай, по ком звонит колокол, — он звонит по тебе. Когда отлавливают оппозиционеров и муниципальных депутатов, это не проходит мимо деполитизированных рестораторов. Полицейское государство — это то, что касается каждого и к каждому может прийти. Вот оно и пришло.