Личное дело каждого
Мы можем быть счастливыми, и никто не вправе запретить нам это. Но в то же время мы не привыкли доверять своим ощущениям. Что нужно знать о счастье, чтобы не бояться его?
Абсолютное большинство россиян считают себя счастливыми: об этом заявляют 85% участников опросов1. Но открыто говорить о счастье по-прежнему не принято. Кажется, что «счастливый человек» – титул, который нужно заслужить и подтверждать постоянно. Зарабатывать много (а не сколько необходимо), иметь образцовую семью и хорошую работу. Но исследования показывают, что счастье не сводится к «лучшей жизни». Оно похоже на причудливую картину, которая для каждого выглядит по-разному. И все же – можно ли «измерить» счастье? Что говорят об этом представители разных областей науки?
Нейробиология: бальзам для нейронов
С точки зрения нейробиологии эмоции – не более чем интерпретация мозгом сигналов, которые он получает. Когда мы ловим на себе восхищенные взгляды, ждем заказ в ресторане, впервые видим лицо своего ребенка, наши нервные клетки обмениваются сигналами через гормоны-нейромедиаторы. Дофамин, к примеру, отвечает за предвкушение удовольствия от еды. Когда любовь окрыляет нас – это действует окситоцин. А когда нас хвалят, мы буквально купаемся в серотонине.
Эмоции действуют так сильно, потому что обеспечивают выживание и продолжение рода. Они достались нам от диких предков, которым было важнее быстро ориентироваться, чем размышлять. «Слону не нужно «пытаться» запомнить признаки местности, где бывает вода. Дофамин автоматически создает у него в мозгу нейронный путь, – пишет Лоретта Бройнинг (Loretta Breuning), автор книги Гормоны счастья. – В следующий раз, когда он увидит нечто похожее на родник, импульсы пойдут по нейронной цепочке и вызовут прилив «гормона счастья». Но наша жизнь устроена сложнее, чем у слона, – поэтому кроме быстрой «бессознательной» у нас есть еще и «сознательная» часть. Она отвечает за планы, цели и поведение в сложных ситуациях.
Проблема в том, что две «бухгалтерии» мозга не всегда могут договориться между собой. Например, сознательно мы хотим хорошо выглядеть и ради этого отказываемся от калорийной пищи и ходим в спортзал. Но как только чувствуем голод, в нас просыпается млекопитающее, которое не понимает наших целей. Его интересует одно: достать питательных веществ и запасти их впрок. Чтобы удержаться от соблазна, приходится напрягать силу воли и подкармливать себя обещаниями будущей счастливой жизни в стройном теле. «Парадокс вот в чем: чтобы обрести сознательное счастье, нам нужно понять бессознательный язык мозга, – объясняет Лоретта Бройнинг. – И возможно, обмануть его».
Экономика: танцы на беговой дорожке
Мозг каждого из нас уникален, поэтому и образы счастья у каждого свои. Но что обеспечивает счастливую жизнь в целом? Долгое время экономисты считали, что счастье означает максимальное удовлетворение потребностей. Его можно измерить объективно – в деньгах на банковском счете, качестве продуктов и услуг. Действительно, до какого-то момента мы становимся счастливее, когда богатеем. Однако в 2010 году лауреаты Нобелевской премии по экономике Даниэль Канеман (Daniel Kahneman) и Ангус Дитон (Angus Deaton) доказали, что после достижения «оптимального уровня» доходов (для США это 75 тысяч долларов в год) рост счастья останавливается