Правила жизни Вуди Харрельсона
Актер, Техас, США, США, 59 лет
Хреново родиться хомяком — не поболтаешь и не покуришь.
Что меня раздражает, так это когда люди смотрят мои интервью по телевизору и говорят: «Черт, да он удолбан». Хочу заметить: я никогда не работал удолбаным, не дал ни одного интервью в удолбаном состоянии, никогда не появлялся удолбаным перед публикой и сейчас я тоже не удолбан.
Ненавижу прессу. Все, чем они занимаются, — это оттачивают свой цинизм и сарказм. Это что, бл*, теперь такой вид искусства?
Я помню, как на какой-то пресс-конференции встает один такой полупидор и говорит: «Вот вы, Вуди, играли серийного убийцу, порнографа, а сейчас вот играете адвоката. Я смотрю, вы упорно беретесь только за темных героев, но постепенно снижаете планку». А я сижу и думаю: «Знал бы ты, чувачок, что адвоката сыграть сложнее всех. Вот где тьма-то».
Адвокаты — вот лучшие актеры. И лучшие драмы разворачиваются не в театре, а в здании суда. Ведь разница между исполнением монолога перед зрителями и исполнением монолога перед присяжными настолько мала, что почти незаметна. Причем хорошие адвокаты играют намного лучше, чем хорошие актеры. Но я не расстраиваюсь. Все-таки лучше быть плохим актером, чем хорошим адвокатом.
Мне наплевать, как я играю. Мне просто нравится играть.
Я не Микки Рурк. Никто и не заметил, что я ушел из кино, а потом вернулся. Помню только, что пару раз меня кто-то спросил: «А вы вообще кто?»
Я довольно посредственный работник, но зато я золотой чемпион по отдыху. Я могу переотдыхать кого угодно. Я, блин, в этом деле король.
Люблю, когда мне говорят: «А эту сцену будем снимать на Багамах. Собирайся».
У меня очень здоровые отношения с фанатами. По крайней мере, я с ними не сплю. Но поскольку я никогда не делал на этот счет публичных заявлений, то какие-то бабы все равно продолжают слать мне свое белье. Белье, кстати, разное: бывает хорошее, бывает — не очень.