Правила жизни Леонида Парфенова
Журналист, Москва, 58 лет
Слово «гуру» вообще не из моего лексикона. А вы мне про себя предлагаете в таких категориях рассуждать — вот ужас-то.
Все эти разговоры про вклад в ремесло — от обычного бесстилья нашей журналистики. В постсоветской печати был стиль «Коммерсанта», потом несколько радикализированный «Ведомостями», но они — калька с англо-американской деловой прессы. А в неполитической сфере был принципиальный стиль «Афиши». И все.
Мы в «Намедни» специально писали своды правил: как за кадром говорим, как снимаем стендапы, какие планы показываем из студии. В результате прослыли «стильными» — первый парень на деревне, а в деревне один дом.
Интонация — мой основной навык. Я умею только писать закадровые и вкадровые тексты и их исполнять — то есть произносить, соответственно, за кадром или в кадре. Десять последних лет я выпускаю только большие документальные фильмы и тома «Намедни». В этих книгах-альбомах в начале каждой новеллы есть текст, набранный жирным шрифтом, где объясняется феноменология очередного явления, — он в прессе называется «лид», а на телевидении — «подводка», и он написан как вкадровый; а потом идет текст обычным шрифтом — и он написан как закадровый. Порой на читательских встречах мне говорят: читаешь и будто слышишь ваш голос. Ну да, это письменный текст для устного произнесения — вслух или про себя.
Александр Бовин начинает «Международную Панораму». Он единственный ведущий на Центральном телевидении без галстука, тучный дядя с большими усами, похожий на Бальзака. «Здравствуйте, товарищи! На этой неделе мы узнали, что есть на свете Фолклендские острова». Я помню этот миг: смотрю черно-белый телевизор «Ладога-203» в квартире родителей в Череповце. И спрыгиваю с дивана и сажусь на пол под этим ящиком на тонких ножках. Вот как надо устанавливать контакт с аудиторией — действительно, полной неожиданностью оказался для обычного зрителя англо-аргентинский конфликт, даже война за крохотный архипелаг на другом краю земли. А это 1983 год, когда человеческих интонаций на советском телевидении почти не было.