Наследный принц хип-хопа
Джес Принс – особа королевских кровей в рэпе, вдохновитель успеха Дрейка и на настоящий момент самый оберегаемый секрет хип-хопа.
Здание на углу Либерти-роуд и Стейплс-стрит, в самом сердце Пятого округа Хьюстона. Дрейк не внутри, а на нем. Стоит неожиданно прохладный весенний вечер – температура целый день была едва ли выше 15 градусов, – и артист, одетый в белый спортивный костюм и толстое худи из его собственной линии одежды OVO, сжимает в руке большой белый стакан с неизвестным содержимым. Он только что забрался на крышу закусочной «Мо Мо», подающей негритянскую еду, с ярко-лиловой вывеской на фасаде и всем очарованием пригородного стрип-зала.
Канадского актера, дважды бывшего ведущим Saturday Night Live, и «мультиплатинового» рэпера, чей альбом 2016 года Views был прослушан на легальных интернет сервисах более миллиарда раз, окружает внушительная команда, включающая в себя старого друга и коллегу Джеймса «Джеса» Принса и его отца, просто Джеймса Принса – уроженца пятого округа, владельца закусочной «Мо Мо», и, что еще более важно, крестного отца Южного хип-хопа.
Отец семейства Джеймс, который, впрочем, известен почти всем просто как Джей, по первой букве имени, и Джес – известная в хип-хопе семейка. В середине 1980-х старший Принс основал влиятельный хьюстонский лейбл Rap-A-Lot, на котором выпустил некоторые из самых мрачных и бескомпромиссных записей в истории музыки, включая Mind Playing Tricks On Me группы Geto Boys, названную журналом Rolling Stone пятой в списке величайших рэп-песен всех времен. Двадцать с лишним лет спустя его сын Джес прочертил траекторию карьеры Дрейка – от подающего надежды канадского рэпера, пытающегося найти признание в соцсетях, к одному из самых влиятельных артистов эры стриминга.
«Хьюстон – это особое место, – объясняет Дрейк, оторвавшись от написания эсэмэски. – Здесь можно найти вдохновение за пару дней. Этот город стал большой частью моей жизни, потому что тут со мной подписали контракт. Семья Принсев здесь важные люди. Я видел это своими глазами и сразу же захотел получить такое же уважение к себе в Торонто, какое тут питают к Джею, изменяя жизнь к лучшему и делясь с людьми музыкой и мгновениями, которые будут длиться вечно».
Какое-то время Дрейк, – приехавший в город, чтобы отпраздновать 29-й день рождения Джеса, – и клан Принсев спокойно делают селфи с 5000 фанов, заполонивших Либерти-роуд, не обращая внимания на истеричные вопли диджея «Дрейк уже в здании!».
Но несколько часов спустя, как только заходит солнце, Дрейк берет микрофон и, подбежав опасно близко к краю крыши, начинает концерт. И в этот момент – на крыше закусочной в бедном афро-американском районе на Юге выступает артист, который не просто самая большая звезда хип-хопа, но один из всего лишь двух людей (другим был Майкл Джексон), которым удалось семь недель подряд продержаться на вершине хит-парада Billboard одновременно с песней и альбомом – становится понятно, насколько исключителен и могуч семейный бренд Принсев.
***
История приобретения империей Принсев Обри «Дрейка» Грэма началась в 2007 году, в столь же неподходящем месте, как и «Мо Мо», – на MySpace. Бывший актер из тинейджерской мыльной оперы «Деграсси: Следующее поколение» и начинающий рэпер опубликовал на довольно коряво сделанной странице в социальной сети несколько песен и объемистую биографическую справку, сообщавшую, что «более чем 20 тысяч фанов приходили в общей сложности на выступления в моллах».
К счастью для Дрейка, почти в тысяче миль к югу, в Хьюстоне, Джес Принс находился в столь же непрофессиональной ситуации. Он только что закончил частную школу «Академия Александера-Смита», где преуспел в части американского и европейского футбола и бейсбола, а на летних каникулах работал в офисе Rap-A-Lot – подметал полы, сортировал почту и выдавал флаеры уличной команде лейбла. Но его чрезвычайно предприимчивый отец не одобрял того, что Джес просто тусуется, – а не заключает контракты, – с давними друзьями семьи с фирмы Cash Money Records, включая Лил Уэйна. «Не крутись без дела вокруг Уэйна! – укорял Джеса отец. – Иди к нему. Скажи, что у тебя есть миллион долларов, чтобы начать собственный лейбл».
Предложение инвестиции с семью нулями было моментом доброй удачи, какие случаются лишь в жизнях детей одного процента, таких как Джес. Но ему было неинтересно предложение отца. Вместо этого он попытался убедить Уэйна, что они вместе должны заняться артистом, которого он открыл на MySpace. Но послушав Дрейка, рэпер прямолинейно отрезал: «Это отстой. Больше мне этого не включай». Реакция Джеймса Принса была схожей. «Он поставил мне запись Дрейка, – вспоминает Джеймс, – и я не поверил своим ушам. «Джес, тебе нравится это?!» Но Джес сказал: «Папа, это новый саунд! Поверь мне». Джеймс поинтересовался у сына, откуда родом этот новый саунд. «Торонто», – ответил Джес. Джеймс обалдел: все шло к тому, что Джес хотел заключить контракт с рэпером с другой – и гораздо более белой – планеты. «Из Канады, что ли?», – переспросил скептически Джеймс. «Но тут он произнес ключевое слово. – продолжает предаваться воспоминаниям старший Принс. – «Папа, о нем трут в Канаде!» И тут я навострил уши, как немецкая овчарка».
Ободренный интересом – хотя и слабым пока – со стороны отца, Джес разработал план привлечения на свою сторону Уэйна. «Я послал Дрейку треки, которых у него быть не могло, – вспоминает Джес. – Вроде крутых песен Уэйна. Чтобы он, типа, почитал поверх них». Дрейк послушался и вскоре вернул Джесу готовый продукт. Джес вставил компакт в проигрыватель машины, пока ехал вместе с Уэйном в их любимый ювелирный магазин, Exotic Diamonds на Вестхаймер-роуд. «Гляжу я на него и вижу, как он головой качает в такт, – рассказывает Джес. – Я, типа, такой – круто! Делаю погромче. Начинается следующая песня. Тут он убирает звук и спрашивает: «Кто это?»
– «А это нигер Дрейк, которого ты зачморил», – отвечаю. Включаем следующую песню, а на ней Дрейк поет. А Уэйн такой: «А это-то кто?!»
«А, это тоже Дрейк. Он поет, и он еще актер».
«И где этот Дрейк?»
«В Торонто».