Джесси Племонс
Как в сериалах – от «Во все тяжкие» до «Черного зеркала», – так и в новой драматической комедии «Ночные игры» светловолосый техасец соединяет в своих персонажах жуткие черты и харизму
Вы часто играете простоватых парней, которые потом оказываются социопатами. Что вас привлекает в таких ролях?
Меня привлекают персонажи, которые оказываются не теми, кем они казались сначала. Думаю, такие персонажи более естественные и настоящие. А когда ты смотришь на кого-то и сразу определяешь, к какой категории человека отнести, в кино на это неинтересно смотреть. Интереснее самому соединять точки и пытаться разгадать человека.
В сериале «Во все тяжкие» вы играете Тодда, пожалуй, одного из самых плохих персонажей сезона. Хоть в чем-то вы можете себя с ним ассоциировать?
Да, мне это в принципе кажется единственным способом честно играть. Когда ты устраиваешь такие мысленные и эмоциональные фокусы с собой. Но при этом нельзя ни в коем случае осуждать своего персонажа. Со мной такое однажды случилось: до меня дошло, что мне этот человек совсем не нравится. Не скажу, кого я тогда играл, но это был реально существующий человек, и меня это потрясло. Но потом, когда ты смотришь на свой результат, – совершенно другие ощущения. Надеюсь, мое озарение на мою игру не повлияло.
А вам кажется, что вы должны любить хотя бы что-то в вашем персонаже, чтобы ваша игра была правдивой и убедительной?
Своего персонажа в целом надо любить хоть как-то. Нужно попытаться понять, почему он или она поступают именно так, как поступают. Вам должно быть понятно, что им или ею движет.
То есть, если бы Тодд не родился в семье белых шовинистов, он бы мог стать нормальным человеком, так вы думаете?
Думаю, да. Мне запомнилась одна из серий «Во все тяжкие», когда персонаж Аарона Пола был в доме каких-то наркоманов и там был рыжий ребенок. Помните эпизод у банкомата? Мне кажется, что в Тодде есть что-то от маленького мальчика, есть в нем что-то детское. Конечно, бывают настоящие монстры, которые просто такие, но в большинстве случаев есть конкретная причина, почему человек стал таким.
Можно сказать, что зачастую вашим родителям тяжело смотреть фильмы с вами?
Вот недавно, после того как они посмотрели «Черное зеркало», папа несколько раз сказал: «У тебя там такой взгляд. Твой взгляд в роли этого капитана…» Больше он ничего не говорил. И конечно же, они не любят, когда мой персонаж умирает. «Во все тяжкие» вышел давно, но думаю, что им было непривычно его смотреть.
А вам предлагали роли, которые заставляли задуматься или вызывали тревогу?
Сразу две роли всплыли в памяти. Пеннивайз – мне позвонили, и я отказал сразу же. Мне было все равно, какой сценарий, вот просто – нет. А потом была роль в «Субурбиконе», роль одного из преступников, который будет пытаться убить мальчика. И я подумал: «Я не могу сейчас убить еще одного ребенка». (Смеется.)
Кстати о детях. Вы ведь почти всю свою жизнь играете. А какой фильм вас в детстве настолько потряс, что вы подумали: «Я тоже хочу так»?
Я начал смотреть «Одинокая голубка» – телевизионный сериал о ковбоях – еще до того, как научился говорить. Хотя я мало что там понимал, но ребенком мне было очень интересно. Когда я стал старше и сам начал играть, я понял, насколько хороши были Роберт Дюваль, Томми Ли Джонс и Крис Купер. Очень честные и аутентичные. К тому же это прекрасная книга. Я обожаю Ларри Макмертри. Мой отец и семья по его линии были ковбоями. Я рос, катаясь на лошадях и бросая лассо, поэтому мне было легко представить себя в таком мире.