Письма соседке, кофе и богатство тишины: жизнь Пруста в семи эпизодах
103 года назад умер Марсель Пруст — один из главных писателей в истории мировой литературы, автор «В поисках утраченного времени». Во время работы над своим главным текстом Пруст стал затворником. Главным свидетелем его тогдашней жизни оказалась Селеста Альбаре — экономка, горничная и секретарь Марселя Пруста с 1913 по 1922 год, автор книги воспоминаний о писателе «Господин Пруст». Из этих воспоминаний и писем автора разных лет складывается удивительный образ писателя, они же — источник необычных историй и фактов. Каким был Пруст в быту? Как он уживался с шумными соседями и работал ночью, чем питался, кого любил слушать и почему боялся крыс? Эти семь документальных историй основаны на мемуарах Селесты Альбаре и письмах Пруста, включая его переписку с мадам Уильямс.
Человек, который дружил письмами
Марсель Пруст был куда более общительным, чем позволял его образ затворника.
Жизнь писателя определялась его слабым здоровьем: с детства он страдал от астмы, а ко времени работы над романом «В поисках утраченного времени» его здоровье ухудшилось так, что он вынужден был все больше ограничивать контакты с внешним миром.
Вопреки устойчивой легенде, Пруст не был отшельником и никогда не изолировался полностью, но вел ночной образ жизни, о чем мы скажем несколько позже.
В письме к Гастону Галлимару он признавался: «Мне невозможно заранее договориться о встрече… Переписка рождает больше сложностей».
Но именно переписка ближе к концу жизни стала главной формой общения. Хотя писатель мог придумать и другие способы. Селеста Альбаре вспоминала, что в Кабуре Пруст заменил отсутствующий звонок: «Раз уж здесь нет звонка, я буду стучать вам в стену».
А письма он предпочитал передавать лично в руки, избегая почтовых случайностей. Пруст очень любил ночь и открывался тогда больше. «Ночи заменяли для этого человека день», — вспоминала Селеста.
Кофе был больше чем кофе
Рацион Пруста — одна из самых документированных и удивительных частей его быта. Селеста описывает строгий порядок ежедневной «кофейной церемонии»: серебряный кофейник, фарфоровый молочник под крышкой, большая чашка с золотым вензелем, круассан из булочной на улице Пепиньер и обязательно кипящее молоко, которым он разбавлял кофе. «Он пил его очень крепким, хотя и разбавлял молоком… За все мое пребывание он не выпил ни одной чашки черного кофе».
Количество тоже известно: «Я никогда не видела, чтобы он выпивал больше двух чашек». Зато молоко Пруст пил почти литр в день.