«Освенцим. Любовь, прошедшая сквозь ад». Отрывок из книги
В издательстве «Иностранка» вышла книга «Освенцим. Любовь, прошедшая сквозь ад». В ходе работы над ней журналистка Кэрен Бланкфельд взяла несколько десятков интервью и изучила сотни документов и мемуаров. С главным героем книги, бывшим узником Освенцима Давидом Вишней автор общалась регулярно с начала 2018 года вплоть до его смерти в 2021-м. «Сноб» публикует отрывок
Казнь через повешение
Давид знал о том, что Циппи — отнюдь не рядовая заключенная. Он был не слепой и не глухой: видел, как она расхаживает свободно туда-сюда, слышал о ней всякие сплетни. Цыпа конторская, так ее звали за глаза. Она подозрительно часто отиралась подле сауны, очевидно специально изыскивая какие-нибудь предлоги для того, чтобы лишний раз встретиться с ним взглядом, полагал Давид. А потому и сам при всяком ее появлении в поле зрения изыскивал поводы ненадолго отлучиться с рабочего места и пройтись мимо нее впритирку. Она была чистая и холеная. Но более всего его будоражил ее запах... Непередаваемый и ни с чем не сравнимый аромат. Возможно, все дело было лишь в том, что она женщина — настоящий раритет в его мире; но по-всякому она была несравненна и действовала на него подобно глотку свежего воздуха.
Неделями после их первой встречи, состоявшейся, вероятно, в начале 1943 года, Циппи и Давид украдкой переглядывались, стараясь себя не выдавать. Кругом сновала охрана, только и ждавшая момента замучить и изничтожить заключенных, сделавших шаг влево или вправо из общего строя. Давид позволял себе лишь мимолетные и как бы случайные прикосновения к ее рукаву; она в ответ еле слышно шептала ему «привет». Так только и можно было сохранить ухаживания в тайне и продолжать безнаказанно обмениваться знаками внимания.
Она его преследует, думал он, ликуя. Подумать только: женщина! Сама мысль об этом заставляла его внутренне вскипать; и однако же... Несомненно, он привлек ее внимание к своей особе новехонькой, с иголочки, полосатой робой. Несомненно, она увидела, что он в хорошей физической форме и добром здравии. Должно быть, она еще и наслышана о нем, думал Давид. О привлекательном и здоровом молодом человеке из сауны. Да что там, Давид был теперь в этом более чем уверен. Кто-то рассказал о нем Циппи, вот она и пришла лично убедиться в том, что это чистая правда. Убедившись же, не могла себе отказать приходить еще и еще, настолько ей понравилось увиденное.
После этого прошли, по его ощущению, месяцы, прежде чем кто-то сподобился их друг другу представить. Одета она была лучше любой другой женщины. Красота! На ней еще такая милая курточка была. Никто, похоже, не подсматривал и не подслушивал. Давид немного понимал по-словацки и даже способен был пару слов связать на этом языке, поскольку он был достаточно похож на польский. Оба они неплохо владели ивритом, а Давид успел немного научиться и немецкому, на котором Циппи шпрехала только так, а потому их беседа, вероятно, велась на экзотической пряной смеси слов из всех этих языков. Но первое их свидание, увы, оказалось столь мимолетным, что они едва успели условиться о следующем. Циппи пообещала снова наведаться к нему в сауну.