«Океан — это непрозрачный шар, в который мы тыкаем иголочкой»: чем занимаются океанологи и как попасть в эту профессию
Океанологи не боятся бороздить арктические просторы и знают, что делать в случае нападения пиратов
Ведущий научный сотрудник Института океанологии имени П.П. Ширшова Александр Осадчиев — выдающийся молодой ученый. К 35 годам он открыл два новых теплых течения в Арктике, стал доктором физико-математических наук и лауреатом президентской премии в области науки и инноваций для молодых ученых. А еще он заядлый путешественник, посетивший полторы сотни стран мира. И обладатель эффектных длинных дредов.
В интервью «Вокруг света» Александр Осадчиев рассказал, почему изучать моря и океаны предстоит еще много-много лет, чем интересна его работа и что нужно, чтобы стать океанологом.
Александр Осадчиев
Ведущий научный сотрудник Института океанологии имени П.П. Ширшова
«Математика дает отличный старт»
Как вы пришли в океанологию?
— В детстве я никогда не думал, что буду заниматься океанологией. В школе мне нравилась география, я любил изучать карты, знал столицы почти всех стран мира. Еще я много читал книги и журналы про путешествия, в частности, «Вокруг света». Но я видел в этом эстетику путешествий, а мысли, что этим можно заниматься профессионально, у меня не было.
География в школах, где я учился, преподавалась довольно скучно, а по другим предметам, напротив, были очень сильные педагоги. В средней школе я полюбил биологию именно благодаря учительнице, которая возила школьников на каникулах в заповедники. Потом пришла идея пойти в математический класс, что я и сделал. Мне очень нравилась математика. В школе она легкая и непринужденная, в университете – гораздо более сложная и тягучая. И хотя я закончил мехмат МГУ с красным дипломом и пошел в аспирантуру, особого таланта в себе не обнаружил.
В математике много абстракций, она, по сути, из них и состоит. А чтобы работать с абстракциями, нужно очень хорошо представлять их в голове. Если не представляешь, то просто не ориентируешься в этом, не можешь делать умозаключений. У нас на курсе было 400 человек, очень большой факультет. Из них реально 10-20 стали хорошими математиками. Остальные достигают понимания с трудом, нет полета идеи. Вот и я столкнулся с этим и решил — нужно заняться чем-то более веселым.
Однажды я путешествовал и встретил на Сахалине в тайге геодезистов. Подумал: вот это да! Можно, оказывается, какой-то содержательной работой заниматься на природе! А мне очень нравились путешествия, походы, автостоп и все подобное. Еще через пару дней я вышел к морю, к проливу Невельского, который отделяет Сахалин от Хабаровского края. И там я увидел людей, которые проводили изыскания в море, и даже договорился и переправился вместе с ними на материк. Снова подумал: здорово, люди на природе изучают планету! Мне это очень понравилось.
Я пытался стать геодезистом, также меня интересовала атомная отрасль, привлекала урбанистика. Я пытался устроиться в профильные институты, но безрезультатно. Сейчас я понимаю, что обращался не совсем туда: я просто через форму обратной связи на сайте писал письмо следующего содержания: «Здравствуйте, хочу у вас работать, я занимаюсь математикой, могу решать численные задачи, программировать, всему научусь, что нужно по специальности». Но письма мои приходили либо случайным людям, либо просто в отдел кадров. Я написал не меньше 40 писем. Чаще всего они оставались без ответа. А вот в Институте океанологии мое письмо попало в руки к замечательному ученому, он мне ответил и взял меня на работу. Это был ноябрь 2009 года, с тех пор прошло уже почти 14 лет, и мне по-прежнему очень нравится моя работа в этом институте.
Море далеко от столицы, но Институт океанологии все-таки находится в Москве.
— Хорошо, конечно, иметь научно-исследовательский институт на берегу моря, но, когда речь идет об обработке собранных данных, — это уже совершенно не имеет значения. Мы находимся в Москве, есть филиалы на Черном море, Баренцевом, Балтийском, Каспийском. Был филиал во Владивостоке — несколько десятков лет назад он стал отдельным институтом. Это Тихоокеанский океанологический институт имени Ильичёва.
Математическое образование помогло вам в работе?
— Математика мне пригодилась. Первое время я реализовывал свой математический потенциал, который был гораздо выше, чем у географов и большинства ученых, которые занимаются океанологией.