«Наконец моя внешность догнала мой внутренний возраст»
Как и большинство детей, выросших в актерских семьях, Нино Нинидзе довольно долго преследовали сравнения и ассоциации. Однако проторенных троп в профессии она старательно избегала, предпочитая идти своим собственным путем. Сегодня Нинидзе снимается в кино, играет в театре, записывает песни и уже давно не пытается никому ничего доказать. «Моя задача — тихо спокойно продолжать делать то, что я делаю», — говорит актриса.
Нино, вы сейчас в отпуске у себя на родине, в Грузии. Как часто удается вырваться в родные края?
Это место всегда было моим домом. Я родилась и выросла в Тбилиси, потом мы переехали в Москву, но всё равно как-то жили на два города. Поэтому когда сейчас я сюда приезжаю, мне сложно чему-то удивляться, как бывает, когда оказываешься в другой незнакомой стране. Здесь я чувствую себя очень свободно.
Это ваше место силы?
Абсолютно точно. И так было всегда. Помню, когда я поступила в институт, первый курс был очень трудным, и на зимние каникулы я приехала в Тбилиси буквально на две недели. Обратно я вернулась уже с новыми силами, мыслями и совершенно другим пониманием себя.
В Москву вы переехали в довольно раннем возрасте. Легко адаптировались?
Мне было 6 лет, то есть в школу я пошла уже в Москве, и вся дальнейшая моя учеба и осознанная жизнь проходила там. Это был довольно болезненный момент, потому что — эмигранты не дадут соврать — именно Москва принимает тяжело. Особенно если ты из какой-то южной страны, где совершенно другой менталитет. Я очень долго привыкала к тому, что прохожий человек — это не какой-то твой потенциальный друг, а просто прохожий. (Улыбается.) Мне было очень трудно — может быть, только к выпускному классу я начала всё осознавать и холоднеть. И когда я сейчас приезжаю в Тбилиси, все мои близкие говорят: эй, оттай! Конечно, город ведет за собой. Я очень люблю работать в Москве, потому что там ты погружаешься целиком и полностью в какой-то свой мир становления личности, у тебя есть только 24 часа, чтобы успеть всё и даже больше. И это, конечно, круто.
А как много в вас грузинского сейчас?
Сложный вопрос. Но что совершенно точно — в экстренных ситуациях, когда пытаюсь призвать свой разум, я всегда думаю на грузинском языке. Все-таки это мой первый язык. Правда, из-за этого у меня часто были некоторые недопонимания. В школе, например, меня все называли Ниной, потому что детям тяжело было воспринять Нино. А когда я закончила школу, уже сказала: так, стоп, ребят, меня все-таки зовут Нино. Я родилась и пустила корни в Грузии, а выучилась, получила жизненный опыт и обрела свою семью в России. Я всегда знала, что я грузинка, и очень гордилась этим — неважно, на каком языке я разговариваю и в какой стране нахожусь. У меня были разные долгие путешествия, и всегда они мне давались очень легко, потому что я уже однажды сменила дом и из-за этого ощущаю себя человеком планеты, мира. Мне кажется, что так происходит со всеми болезненными решениями: ты решаешься на этот шаг, а потом тебе уже море по колено.
Стать актрисой вас вдохновил пример мамы? (мама Нино — актриса тетра и кино, народная артистка Грузии Ия Нинидзе. — Прим. OK!).
Когда меня в детстве спрашивали о том, знаю ли я, кто моя мама, я всегда отвечала: «Мама — это моя мама, а что в ней удивительного?» (Смеется.)
В какой момент вы осознали, что она все-таки не только мама, но еще и известная актриса?
Наверное, у меня до сих пор это чувство не до конца пришло. У меня, конечно, есть большая гордость за нее, но чувства ее величины и знаковости в эпохе нет. Естественно, на меня повлияли какие-то сумасшедшие романтические истории из ВГИКа, которые она мне очень красочно описывала, поэтому я представляла свое обучение только там. Правда, я поступала еще в Щуку, но, когда меня приняли и туда тоже, я всё равно сделала выбор в пользу ВГИКа. Вообще, мне сложно было принять решение, кем стать, потому что я и пела, и в хореографическое училище поступала, и рисовала. А потом решила объединить всё это в одной профессии.
Учеба оправдала ваши ожидания?
Романтические истории у меня были уже свои —истории дружбы, каких-то испытаний. Я была настолько юна, когда поступала, мне было всего 16 лет. У меня был огромный поток чувств, эмоций и веры в то, что я могу всё. И я даже, наверное, не до конца понимала, в какую профессию иду. Хотя я выросла в актерской семье, у меня не было никакого представления о себе в ней — где все эти кнопочки и рычаги, которые нужно включать. Это было очень интересное время. Еще так получилось, что я начала сниматься сразу после первого курса. Известный факт, что мастера не отпускают сниматься студентов. Но, поскольку меня взяли на платное отделение, мне нужно было зарабатывать себе на учебу. Было очень много всяческих обсуждений и разговоров, и в итоге я пообещала всем своим педагогам, что не буду отставать от однокурсников и это никак не помешает учебе. Но все-таки я должна работать, чтобы ее продолжать. Поэтому теория у меня шла параллельно с практикой. На тот момент я была абсолютно инфантильным человеком, летающим по коридорам ВГИКа, и такая взрослая работа, съемки заставили меня очнуться: эй, девочка, здесь нужно работать!