«Чувство юмора спасает нас во всем»
В этом году Максим Лагашкин и Екатерина Стулова отмечают 25-ю годовщину со дня свадьбы. Хотя сам факт своего брака актеры старались никогда не афишировать. «Бывает, что мы, не договариваясь, случайно пробуемся в один проект, и далеко не все знают, что мы женаты», — говорят они. Накануне премьеры фильма «Проклятый чиновник», главную роль в котором исполнил Максим, супруги рассказали нам о совместной работе, воспитании сыновей и тайном венчании.
Семейная жизнь у Кати и Максима началась вместе с профессиональной: познакомившись при поступлении в ГИТИС, они больше не расставались. За эти годы они оба построили успешную карьеру в кино и театре, родили двоих сыновей. После выхода популярного сериала «Жуки», в котором Лагашкин и Стулова снялись вместе, об их семейном и творческом тандеме заговорили с новой силой. Сейчас Максим и Катя живут по безумным рабочим графикам, свести которые — большая редкость. Поэтому наше интервью, которое задумывалось как совместное, актеры давали по отдельности, пересекшись буквально на пару минут лишь в самом финале.
Катя, сейчас в разговоре со своим агентом вы сказали о том, что сегодня готовились «подыгрывать женой» Максиму — в данный момент для вас это привычный сценарий?
Поддерживать мужа? Конечно! У нас в семье бывают периоды, когда муж поддерживает жену, есть период, когда жена поддерживает мужа. В данный момент я решила, что поддерживаю я. Это не значит, что я ушла на второй план, что не занимаюсь собой, нет — я всегда занимаюсь собой, работой, детьми. Но сегодня подумала, что это всё будет исключительно ради Максима, и, как всегда с радостью, была готова его поддержать.
За последние несколько лет фамилия Лагашкин стала звучать громче. Хотя в начале вашей карьеры вы вместе снимались в программе Вадима Верника «Кто там…»…
...которая была посвящена мне! Тогда Максим «подыгрывал мужем». (Улыбается.) Очень любопытно было бы сейчас этот сюжет посмотреть.
Вы оба тогда только окончили ГИТИС и были приняты в труппу Театра им. Маяковского. Я знаю, что Максим увлекался театром с детства. Вы тоже?
Нет, я в первом классе собиралась стать каскадером! (Смеется.) Потом, по мере взросления, мои предпочтения менялись: классе в третьем мне захотелось быть актрисой, потом — журналистом, моделью, танцовщицей и даже стюардессой. В итоге я подумала, почему бы не объединить всё это в актерской профессии, и поступила в ГИТИС. При этом мои родители не знали, куда я поступаю. Мама думала, что я готовлюсь на журналистику или в педагогический. Она говорила: «Катя, вот ты придешь 1 сентября в школу, тебя все будут встречать с цветами!» На что я ей отвечала: «А 2 сентября тебя вызовут в милицию, потому что твоя несдержанная дочь наорет на детей». (Смеется.) Мама у меня повар, папа работал энергетиком, я из обычной простой семьи. Но мой старший брат тогда сказал: пусть единственный человек в нашей семье будет заниматься делом, которое любит.
Что значит — ваша несдержанная дочь?
Я всегда была очень эмоциональной, такой и остаюсь. Пыталась даже как-то с этим бороться, потому что на сцене и в кино мне эта моя эмоциональность нравится, но в жизни иногда очень мешает. Мои глаза выдают всё, что со мной происходит, я не умею врать абсолютно. Я неврастеничка, всегда очень волнуюсь перед спектаклем, перед первым съемочным днем. Люди, которые хорошо меня чувствуют, говорят: когда входит Катя, можно прикуривать — такое количество энергии аккумулируется вокруг. Максим тоже очень эмоциональный человек, но внутри семьи у нас либо один фонит, а другой спокойный, либо наоборот. На площадке, если Максиму что-то не нравится, он всегда говорит прямо, а я могу умолчать, скрыть, проглотить. И он часто напоминает мне о том, что я должна наконец-то научиться выражать всё, что мне не нравится, потому что после смены я прихожу домой и всё это выливаю на него, в хорошем смысле — просто делюсь тем, что меня беспокоит. Поэтому мы сначала одному из нас даем отыграться и вылиться, а потом другому.
Синхронизируетесь неосознанно.
Мы живем открытым сердцем, всегда друг с другом честны. Всё всегда происходит очень естественно, мы не читаем книг о том, как правильно жить и сохранить брак. Это не значит, конечно, что мы постоянно только и делаем, что хохочем. Мы просто живем и понимаем друг друга, когда можем.
А когда не можете?
Ругаемся. Потом миримся, смеемся, обнимаемся и идем дальше рука об руку. Мы как-то изначально интуитивно решили жить и развиваться вместе. Смотреть, как с годами меняется наша жизнь, растут дети, с появлением которых мы тоже очень изменились — стали более ответственными. Мы смотрим друг на друга и радуемся нашим успехам в семейной жизни, в профессии. Плюс наше чувство юмора часто спасает нас во всем. Но это не значит, что мы ничего не делаем и всё время находимся в состоянии «а, пусть будет как будет». Мы тоже прикладываем немало усилий, но они приятные, мы готовы прислушиваться друг к другу и идти на уступки. Бывает, что сегодня, например, у Кати такой день — сегодня «Катя на метле». Я так и говорю: я на метле! Значит, надо подождать, дать мне выдохнуть. У нас в жизни было много разных событий, когда мы просто брались за руки и шли дальше, потому что в тот момент только мы могли помочь друг другу. И когда спустя время ты оборачиваешься и видишь, что ты уже это преодолел, ты понимаешь, что да, тогда было сложно и трудно, но сколько ты приобрел благодаря этому опыту! Что это новая ступень, по которой ты поднялся выше.
Ваш старший сын Савва тоже учится на актера.
Да, ему 21 год, и как раз сейчас он заканчивает университет в Лондоне. Когда он говорит мне, что может жениться на англичанке, я отвечаю: боже мой, мы же не знаем английского! (Смеется.) И еще говорит, что я буду самой молодой свекровью, потому что там в моем возрасте только начинают рожать и обзаводиться семьей, а у нас уже такой взрослый сын.
Он же родился у вас…
...сразу после окончания института. Я вышла на работу, когда Савве было 18 дней, играла спектакль «Собачий вальс» в Театре им. Маяковского. Кстати, когда снимали тот выпуск «Кто там...», я была еще сильно кормящей. И во время съемок спектакля у меня из корсета выпала грудь! Я тогда ужасно переживала, готова была провалиться сквозь землю! Сейчас, конечно, вспоминаю это с юмором. (Улыбается.)
Вы с Максимом познакомились на вступительных экзаменах.
Гончаров тогда делал добор курса, мы с Максимом пришли в один день. Я увидела его на проходной, где он сидел немного грустный, и подумала: боже, как на Агутина похож! (Смеется.) И нас обоих тогда взяли, мы очень сдружились. А через несколько месяцев стали мужем и женой.
Как быстро у вас всё закрутилось!
Мы вначале вообще почему-то решили, что мы брат с сестрой! Но уже через несколько дней всё это братство закончилось и начался роман. Всё было очень естественно и стремительно.
Никогда не сомневались в своем решении?
Мы оба всегда были очень востребованы, не было времени сидеть и думать: что было бы, если... Потому что если ты в этот момент не снимаешься в кино, то ты работаешь в театре. Максим принял решение уйти из театра, когда появился Савва и он понимал, что нужно кормить семью. Что еще точно есть в Максиме помимо его прекрасного чувства юмора и таланта — он очень смелый и всегда очень уверенно говорит: будет так. Мы же пришли на второй курс вольнослушателями, нас было человек пятнадцать-двадцать, из которых должны были выбрать пять для зачисления на курс. И еще за месяц до этого решения Максим сказал мне: нас с тобой зачислят. Я тогда подумала: какой наглый и смелый парень! И нас зачислили. И так во всем. Я смелая обычно тогда, когда мне надо защищать семью и детей, я такая волчица. Но когда надо защитить себя, моя смелость куда-то исчезает. И Максим в этом смысле мне очень помогает. Хотя на вид я совсем не робкая, но где-то внутри я маленькая девочка — Алиса, которая моргает глазами и летит в колодец. И в этот момент я понимаю, что сейчас меня поддержит мой муж, который скажет: вставай и иди, всё будет хорошо.