После всего | Застолье
Ужин для Щелкунчика
Это пирог-воспоминание — его надо готовить с детьми, чтобы они навсегда запомнили счастье семейной любви
Грецкий орех — мужественная крепость. Его можно расколотить молотком, вдребезги нарушив его внутреннее царство, но он не сдается до последнего. Можно поместить его в дверную щель, в безвыходные обстоятельства, нажать, и он, беззащитный перед адской силой, треснет, смешав осколки брони со съедобной сердцевиной. Можно еще проникнуть внутрь тонкой шпилькой, спицей, разогнутой скрепкой. И тогда орех, не поддавшийся силе, поддастся на хитрость. Он раскроется, как две половины гигантских ворот, и внутри у него окажется город с улицами, переулками и тупиками.
Загадочного в орехе много. Колдуньи испокон веков использовали его в своих целях. Но и охотники на ведьм пользовались им, чтобы выводить несчастных на свет. Орех подкладывали под стул, на котором сидела подозреваемая, и если ее вдруг сковывала таинственная сила и она не могла встать, то пощады не было. Подозреваю, что у некоторых от страха просто отказывали ноги.
Орехам приписывали разные магические способности. Все они на удивление полезны для здоровья, так что даже не понятно, за что преследовали колдуний, готовивших из них снадобья. Добропорядочные и не склонные к колдовству граждане дарили орехи новобрачным для обеспечения будущего потомства. И как делали это в Древней Греции и Риме, так и продолжают в современной Франции и Румынии. На самом деле вся таинственная сила ореха заключается в ароматических веществах, которые содержатся в листьях орехового дерева. От них болит голова и снятся странные сны. Жители Кавказа, Крыма и Киргизии, где до сих пор сохранились реликтовые леса ореховых деревьев, знают, что под таким деревом нельзя устраиваться на ночлег. При этом словарь Брокгауза и Ефрона, которым я упорно пользуюсь, несмотря на существование более юных словарей, утверждает, что при церкви грузинского села Нехви существовал гигантский орех в восемь с половиной метров охватом, под сенью которого располагались бивуаком 200 всадников. Не завидую я тому генералу, под чьим началом эти всадники должны были биться на следующее утро. Листьями ореха, утверждает все тот же Брокгауз, на Кавказе обворачивали форель из горных ручьев, чтобы она скорее уснула.