Культура | Литература
Дно и то же
Виктору Ерофееву — 70. К юбилею мы ждали от писателя масштабных размышлений о судьбах России, но он в очередной раз нарушил законы жанра и написал сказку для взрослых. Обозреватель «Огонька» уплыл вместе с писателем на самое дно — где и происходит действие нового романа «Розовая мышь»
Виктор Ерофеев принадлежит к числу писателей, которые высвободили тело и язык русской литературы с помощью постмодернистских практик. Такую прививку — предполагающую критический взгляд на человеческую природу — многие европейские литературы прошли раньше нас. В России это случилось окончательно только в 1990-е годы, но для читателя этот опыт так и не стал массовым.
Русский читатель до сих пор живет в представлении, что «человек хорош, обстоятельства плохи», а литература и культура в целом должны «учить добру», иными словами, говорить не о плохом, а о хорошем,— и все у нас наладится. Сам Ерофеев в интервью «Огоньку» еще в конце 1990-х иллюстрировал эту утопическую формулу: утром следователь НКВД выбивал показания, а вечером мог проливать слезы умиления над романом Достоевского. И лучший ранний рассказ Ерофеева — «Попугайчик» — о том, каким сентиментальным, чувствительным и образно мыслящим может быть палач, не испытывая никакого диссонанса. Один из парадоксов человеческой природы состоит в том, что человек способен получать удовольствие от насилия над другими. Это ключ к пониманию трагедии ХХ века, он объясняет сверхнасилие тоталитарных режимов. Увы, критическое отношение к человеку так и не стало нормой в нашей культуре, и в этом смысле Виктор Ерофеев остается не прочитан, а если и прочитан, то не понят.
К своему 70-летию он сделал еще один неожиданный шаг в сторону и написал сказку. Работа над романом длилась три года — за это время много чего пугающего произошло в мире и у нас. Ерофеев, однако, на этот раз отказался от обобщений и поучений даже в малой степени и выбрал в высшей степени игровой, математически прозрачный сюжет: «Алиса в стране чудес».
…Русскую Алису зовут Маруся Менделеева. Ее фамилия отсылает нас к рациональности, упорядочиванию, к системе. Родителей девочки во время прогулки на яхте утащило на Дно местное Зло, у которого много имен: является в образе то Гитариста, то Краба, подчиненные называют его также Трень-Брень. Маруся не по годам умна и сообразительна, к тому же ее взросление совпало с известным антропологическим казусом нашего времени: сегодня ребенок в чем-то взрослее и опытнее родителей; в гаджетах он точно разбирается лучше взрослого. Для этого поколения отсутствие границ — норма, эти дети получили европейский опыт жизни наравне с русским, и оба этих опыта в них образуют новый синтез. Это взгляд на Россию с палубы яхты, если угодно, но в этом нет социального снобизма. Это писателю нужно для дела.