Культура / Литература
Триумф неволи
Вышел новый роман Виктора Пелевина «Лампа Мафусаила, или крайняя битва чекистов с масонами»: еще одно увлекательное путешествие в мир без человека
Три поколения Можайских — отставной русский офицер, советский масон, российский трейдер — «служат отчизне», как сказано в аннотации книги. Предисловия к роману пишет сам Пелевин, об этом несложно догадаться — он вообще выверяет каждую строчку и очень внимателен ко всяким издательским мелочам. За этим «служением» проглядывает ухмылка автора, но потом понимаешь, что тут не только комический, но и трагический смысл. Выражаясь в манере самого Пелевина, какой-нибудь майор телепатических войск РФ так объяснял бы устройство отчизны прибывшему из параллельного мира служителю третьей степени: «Вы попали в бурный поток, в водопад, и вынуждены совершать разные пируэты в воде; вас подбрасывает, крутит, вертит, плющит и колбасит. Можно ли назвать это служением воде, потоку или водопаду?.. В точном смысле слова нельзя, потому что вы в этот момент — просто заложник природы, которая несоизмеримо сильнее вас. Но для собственного утешения вы называете это служением и крутитесь уже не просто как бревно, а с осознанием великой миссии, возложенной на вас».
Все трое в романе, интеллигенты и просто несчастные люди, «служат» России в том смысле, в каком говорят «куда ты денешься с подводной лодки». То есть это такое «служение поневоле» — действительно объемная метафора.
Пелевин бы удивился, если бы его книги сравнили, например, с произведениями Юрия Арабова. А зря. Понятно, что стилистика, понятно, что язык, темы, все разное, но оба автора сходятся в одном: они верят в предданность всего и в отсутствие, как говорят, субъектности. Человек сам по себе ничего не решает — все в руках высшей воли. Только, допустим, у Арабова все приправлено религиозным мистицизмом, а у Пелевина — финансовым, как, например, в этой книге. Но суть та же: человек тут ничего не решает. Герои Пелевина чем дальше, тем больше лишены собственной воли; они заложники чужой воли (в роли которой выступает страна, территория, государство или просто неопределенная до конца Сила). Неважно, смеется ли над их бессилием автор или сочувствует им, но человека там уже нет, там только функция. Впрочем, так было не всегда: если мы вспомним хотя бы «Омон Ра» или «Желтую стрелу», главные произведения раннего Пелевина, там герой все-таки в конце выходил из декорации или сходил с поезда — куда-то в мир, и самостоятельно. И в этом была надежда. А сейчас никаких надежд нет. Некуда бежать, от себя не убежишь — примерно так это описывается.