Несвободный художник. Чем живет и как выживает культура в Северной Корее
Авторы документального фильма о художниках Северной Кореи, Мортен Тровик и Томми Гулликсен, рассказали Forbes Life, что на самом деле происходит в одной из самых закрытых и тоталитарных стран мира.
Норвежский продюсер Мортен Тровик не первый раз снимает кино про Северную Корею — пару лет назад в России уже показывали его «День освобождения» — фильм о том, как Тровик устроил первый рок-концерт в Пхеньяне. Его новая документальная картина, «Война искусств», рассказывает о том, как десяток современных художников со всей Европы приезжает в столицу КНДР, чтобы обменяться опытом с местными коллегами. Один рисует собственной кровью; другой делает инсталляции из звуков, недоступных человеческому уху; третий занимается арт-фотографией. Мы поговорили с авторами фильма, чтобы понять, как искусство может выжить в полной несвободе.
Мортен, сколько раз вы бывали в Северной Корее? Я начинала считать одни только реализованные проекты, и пальцев рук не хватило.
Мортен Тровик: Мой первый проект был в 2012 году, но я там побывал и раньше — чтобы найти правильных людей, начать с ними работать, установить доверие.
В моей работе меня всегда привлекали утопии. А одна из составляющих частей утопии — что она всегда проваливается. Так было с Советским Союзом и любым другим тоталитарным государством. Я был в России 1990х, учился в ГИТИСе, единственном месте тогда, где тогда учили биомеханике моего обожаемого Мейерхольда. И пытался понять менталитет людей, которые жили в тоталитарных обществах — они казались инопланетянами по сравнению с нами, наивными скандинавами. А потом я вдруг понял для себя, что попасть в Северную Корею было намного проще, чем я думал.
Ваш фильм начинается с кастинга художников, которые поедут в Корею. Понятно, что вы вырезали из фильма все, что было между кадрами, но кажется, будто вы щелкнули пальцами — и десяток безумцев как по волшебству оказался в самой закрытой стране мира. Как вам удалась эта магия?
Мортен Тровик: Если я вам раскрою вам свой секрет, мне придется вас убить. Шучу. Мягко говоря, я не просто щелкнул пальцами. Если бы я мог так легко решать проблемы в Корее, то уже был бы уже диктатором. Потребовалось немало подготовительной работы, маневров и дипломатии. Приходилось быть хитрым и тонким. Особенно в таком обществе которое контролирует все, где вы можете работать только изнутри и постоянно устанавливать все больше доверия. Но этому было не место в картине — режиссера [Томми Гулликсена] больше интересовало столкновение западных художников и корейского общества.
Ваши художники напоминают вообще супергероев вроде Х-man, которые отправляются на миссию. Так и было задумано?
Мортен Тровик: Точно! Как «Отряд самоубийц».
Томми Гулликсен: Мне как документалисту очень повезло с этими персонажами. Не будь они такими яркими, проект казался бы намного скучнее. Но не уверен, что мы показали их супергероями — мы же показывали не только суперспособности, но и суперслабости. Что происходит с людьми, когда они отправляются в страну, где не могут контролировать ситуацию ни в какой мере?
Мортен Тровик: Вообще гениальная идея, нам надо все переснять в хуже художников-«иксменов». И запустить производство всей сувенирки вроде фигурок художников. Впрочем, этот нарратив для Запада довольно привычен — Ким Чен Ыр появляется часто в Team America как суперзлодей.
Так, если они супергерои, то против чего борются?
Томми Гулликсен: Хороший вопрос, зачем они все-таки отправляются в Северную Корею. Фильм дает один из вариантов ответа, но мне хотелось бы чтобы зритель решил сам. Не только потому что не все участники это знают про себя, но прежде всего потому, что западному зрителю легко думать, будто супергерои-дипломаты могут навести порядок во всем мире. Все знают, что это не работает — но это не мешает каждому верить, что именно он сможет это сделать. А я уверен, что культурный обмен работает только тогда, когда все стороны этого хотят.
— Да, знаете, я смотрела ваша кино и вспоминала «Трудности перевода» Софии Копполы. Все ваши герои образуют коллективного Билла Мюррея, затерявшегося в неизвестной стране с не слишком ясными целями. Но более интересный вопрос у меня к вам вот какой: вы не пытались заретушировать реальность, заставить ее выглядеть слишком красивой? От сцены с флагами захватывает дух — настолько она красива — и мы даже забываем, что действие происходит в одной из самых несвободных стран мира
Томми Гулликсен: Это просто честность. Намного легче было бы отправиться туда и показать, что в этой стране происходит какое-то отвратительное безобразие. Потому что аудитория готова к такому сценарию — и найти примеры, которые бы подтверждали ее правоту, было бы легко. Намного сложнее показать, что это общество вполне себе работает, пусть и частично, что люди способны наслаждаться жизнью и видеть красоту вокруг. Если честно, то что я там увидел, совсем нельзя сравнивать с дисфункциональными странами Третьего мира. Мы приехали туда такие самовлюбленные, но в общем-то мало понимали, что именно нас ждет. И моей задачей было показать сильные стороны всех действующих лиц процесса.