Если мир опрокинется
Часть первая
Я понял, что мир перевернулся, едва глянул в окно. За кусточками с листвой цвета плавленой меди стояло беспилотное такси, а к дому приближался хатти-катт. Рослый, длинноногий, в тяжёлом защитном костюме, грозный на вид, как любой воин наших космических союзников. Однако он был без привычного излучателя в руках, чёрные отметины на серебряной маске придавали стилизованному человеческому лицу выражение беспомощности, и сквозь прорези в маске я вроде бы различил глаза… провалы вместо всегдашних видеокамер. Хатти-катт был похож на командующего армией, который разгромлен и прибыл сдаваться на милость победителя.
Квартал для бессемейных планеторазведчиков невелик и скромен. Дома здесь одноэтажные, рассчитанные на четырёх человек; каждому из нас полагаются двухкомнатные апартаменты с отдельным входом. Так вот: хатти-катт шагал по дорожке, ведущей к двери Шайтана; а Шайтан — капитан-лейтенант Шаталин — ксенопсихолог нашей разведгруппы и мой лучший друг.
Я наблюдал, позабыв обо всём. Гордый воин идёт без оружия, с выражением беспомощности на маске, и глаза ничем не прикрыты! Неслыханно.
Он приостановился, маска повернулась в мою сторону; в прорезях чудился слабый блеск, как будто отсвечивала чёрная ночная вода. Я подавил бессмысленное желание отпрянуть от окна: защитный костюм хатти-катт напичкан разнообразнейшей аппаратурой, поэтому воин увидит и сквозь стекло, и через стены. Гость двинулся дальше.
Я прислушивался; у Шайтана стояла тишина. Как они общаются? Гордый воин говорит по-нашему, негромко, однако Шайтан должен оглушительно завывать, как истинный хатти-катт. Иначе с грозными союзниками не беседуют.
И тут он вызвал меня через коммуникатор.
— Серый, зайди.
Я выскочил из дома. Несколько шагов вдоль увитой плющом стены — и я у Шайтана. Взмыл на крыльцо. Дверь открылась; мой друг стоял на пороге.
— Молчи, — велел он.
Вот почему я не слышал завываний: вероятно, гость не желает, чтобы бешеный вой донёсся к соседям. Я прошёл в гостиную.
Хатти-катт возвышался в углу: мощная фигура в серебристом с чернью костюме. Меня заново поразило выражение беспомощности, которое воин с Хатти-Катт-Вэй себе не придаст, если он в здравом уме.
Стилизованные маски землян хаттикатт стали носить после того, как был подписан мирный договор с Землёй. Они всегда скрывали свой облик от чужаков, но раньше ходили в масках каких-то ужасных драконов. Те страшилища не были похожи ни на одну из галактических рас, а лица землян — знак особого к нам расположения.
Я склонился, как положено, и гость учтиво поклонился в ответ.
— Приветствую тебя, великий воин — младший брат-разведчик, — произнёс он певуче.
Он говорил без лингводешифратора, сам — и говорил безупречно. Ксенолингвист? Ксенопсихолог? На защитном костюме — никаких символов и знаков различия, но братом-разведчиком меня мог назвать только такой же планеторазведчик.
— Мне нужен свидетель.
У хатти-катт свидетелей зовут вместо детектора лжи: считается, что при них преступники не солгут. Гордый воин и так не солжёт…
— И помощь, — добавил он еле слышно, стыдясь. В прорезях маски как будто плеснулась ночная вода с лунными бликами.
Бог мой! Что мог натворить воин с Хатти-Катт-Вэй, который кинулся за помощью к землянам?!
— Не здесь, — пояснил он, и меня отпустило. — На Стелла-Серена.
Ксенопсихолог, уверился я. Лингвист сказал бы «на Стелла-Серене», а этот ошибся.
— Меня зовут Огненный Ветер, и я из отряда Быстрой Смерти. Так зовут моего командира.
Ну и имя у командира планеторазведчиков! За что же его эдак прозвали?
— Я слышал о великом воине по прозвищу Быстрая Смерть, — проговорил Шайтан на общегалакте.
— Ты многое знаешь, великий воин Злой Дух, — заметил хатти-катт, переиначив на свой лад его прозвище. — Я не ошибся, когда принял решение обратиться к тебе.
— Что случилось на Стелла-Серене?
Хатти-катт развёл руками — совершенно человеческий жест. Чернота в глазах сменилась густой синевой.
— Там пропал мой младший братвоин.
— Мой брат-разведчик — свидетель, — мягко произнёс наш ксенопсихолог.
Общегалакт не подразумевает особых модуляций, подчёркивающих мягкость либо жёсткость тона; это язык сдержанного общения союзников и противников, добрых друзей и заклятых врагов. Однако у Шайтана получилось дипломатично намекнуть, что он считает сказанное ложью. Огненный Ветер сцепил пальцы в замок, в глазах недобро замерцали зелёные искры. Шайтан продолжал:
— Что хочет от меня брат-разведчик? — Гость схлопотал новую оплеуху: его не назвали великим воином.
— Планета Стелла-Серена принадлежит Земле. Там живут необычные люди. Мой младший брат-воин исчез среди них. Я прошу его отыскать.
Он ума лишился?! Хатти-Катт-Вэй обладает поисковыми возможностями, которые намного превосходят наши; к тому же любая земная колония отдаст хатти-катт что угодно, стоит им лишь руку протянуть.
Но в чём Огненный Ветер солгал? «На Стелла-Серене пропал младший братвоин». Что в этой фразе не так? И зачем нужен свидетель — аналог детектора лжи? Для убедительности? Вот уж не ожидал я от благородного воина…
— Мне надо поговорить с дочерью, — сообщил Шайтан, поразмыслив. — Объяснить, почему мы с ней сегодня никуда не пойдём.
— Я с тобой, — заявил я решительно. — На Стелла-Серену.
Он не стал спорить и ушёл в спальню — разговаривать с дочкой по видеосвязи. У меня тоже нашлось дело: запросить в Информсети данные о планете. Голографический экран развернулся, заиграл цветными переливами, а бесстрастный голос ошарашил:
— В предоставлении данных отказано. У вас недостаточно полномочий.
Я повернулся к Огненному Ветру.
— Скажи, великий воин: в доступе на Стелла-Серену нам тоже откажут?
— Не сумеют, — отозвался он кратко, без пышных обращений. Краткость означала: этап первого знакомства пройден, хатти-катт признал меня за своего.
Я запросил сведения о планеторазведке Хатти-Катт-Вэй и об отряде Быстрой Смерти. Информсеть опять подивила: доступ к данным ограничен, такого отряда не существует.
— Когда отряд прекратил своё существование?
— Нет данных.
Ну и дела. Засекреченная планета, пропавший воин, отряд-призрак. Увлёкшись, я отправил вызов начальнику планеторазведки Энтони Драгховеру. В прошлом Дракон был военным атташе при посольстве Земли на ХаттиКатт-Вэй; вдруг он знает что-нибудь ценное?
На сей раз экран дал картинку. Дракон был в расстёгнутом кителе и казался взъерошенным от огорчения; он всегда печётся о своих разведчиках и особенно переживает за Шайтана.
— Здравствуйте, господин контр-адмирал, — начал я. — Позвольте…
Он не стал слушать, махнул рукой.
— Я уже отправил Геннадию данные, какие смог. — Дракон помолчал, размышляя. — Сергей, прошу: будь осторожен… на Стелла-Серене… — Он запинался внушительно, со значением, и явно имел в виду нечто иное. — Там смерть стоит за спиной.
— Почему о планете нет данных в свободном доступе?
— Из политических соображений. Помни, что я сказал. — Дракон выключил связь.
Какие слова произнёс мой начальник? «Там смерть стоит за спиной». Как это надо понимать? Я обернулся. Огненный Ветер громоздился в углу; в прорезях маски плескались лунные блики. Смерть за спиной… Там — или здесь?
Вернувшись к себе, я переоделся в полевую форму, сунул в дорожную сумку защитный костюм планеторазведчика и снова вышел из дому.
Наш ксенопсихолог, тоже в полевой форме, уже стоял у крыльца. На подъездной аллее ожидало такси — обычный наземный беспилотник. Корпус жёлтого цвета, зеркальные стёкла, в которых отражаются кроны местных пальм и ясное небо. Мы двинулись к машине.
— Я сам многое не понимаю, — упреждая вопросы, признался Шайтан. — Серый, гляди-ка. Мне чудится — или ты тоже видишь не такси?
Всмотревшись, я различил вокруг корпуса дрожание, которого быть не должно. Над крышей порхали зелёные бабочки с белыми пятнами на крыльях — парусники Лефорта. Они здесь не водятся, эти парусники из более жарких мест. Маскировка сбоит? Вздор. У хатти-катт никогда не сбоит ничего.
А что скрывается под маской? Я прикинул размер иллюзии; пожалуй, на аллее приютился разведывательный глайдер. Космические корабли хатти-катт большие и не зря зовутся летающими крепостями, но разведглайдеры не крупнее наших. Странно. Мы с Шайтаном маскировку раскусили, патрули тем более должны были её распознать. От кого же прячется воин?
Дверь иллюзорного беспилотника отъехала в сторону, и мы увидели салон обыкновенного такси. Бабочки пролетели сквозь крышу и запорхали над пустыми сиденьями, в воздухе замерцало облачко осыпающейся с крыльев пыльцы.
— Добро пожаловать на борт, — певуче проговорил невидимый воин. — Осторожней; не торопитесь.
Я шагнул первым. Осторожней… В голове помутилось, и я не смог бы уверенно сказать, что было дальше: то ли я шагал вверх по наклонной аппарели, то ли топтался на месте.
Когда я учился в Академии планеторазведки, курсантов знакомили с техникой союзников, и мы проходили краткий курс обучения на симуляторах. При необходимости я сумею поднять разведглайдер хатти-катт с грунта и даже куда-нибудь долечу. Однако то, где я очутился, глайдером не было.
Меня окружала чёрная полусфера с эффектом глубины и серебристо-синего тумана, который перетекал сверху вниз и обратно. За туманом угадывались очертания серых кубов. Кубы слабо тлели, ничего не освещая; призрачный свет исходил от пола под ногами, да виднелась ниточка света по контуру закрытого шлюза, через который мы прошли, сами того не заметив. На вид диаметр полусферы был метров пять
Получается, я недооценил хитрость гостя. Не сбоила у него маскировка. Наоборот, была великолепной: я посчитал, что под маской такси скрывается разведглайдер, а на деле…
— Что это? — спросил Шайтан. Мерклый свет лежал на его ботинках и одежде, а лицо терялось в сумраке, лишь удивлённые глаза блестели.
— «Пространственная игла» дарлогов. Дарлоги — тоже наши галактические союзники. Как и с Хатти-Катт-Вэй, с Дарлогом мы сначала воевали, потом замирились, а вскоре подписали договор о союзничестве. Но если хатти-катт — друзья надёжные, то с дарлогами крепкой дружбы не получается: слишком они высокомерные, самовлюблённые и не готовые учитывать чужие интересы.
«Пространственной иглой» называется чудо дарложской техники, которое насквозь прошивает космос на расстояния в сотни парсеков. Только хатти-катт и дарлоги умеют так перемещаться, избегая мучительных прыжков по ухабам подпространства. Для прокола дарлоги используют «иглу», способную перевезти небольшой отряд, а хатти-катт применяют индивидуальные средства — излучатели, рассчитанные на одного-двух воинов. Прокол пространства — удовольствие недешёвое, и прибегают к нему редко.
Один из серых кубов в чёрной толще тронулся с места и поплыл в нашу сторону. Коснувшись внутренней мембраны, куб расплылся в кляксу, выплеснулся из переборки — и собрался в два пилотских кресла, оборудованных системой противоперегрузки.
— Прошу садиться, — пригласил невидимый нам Огненный Ветер.
Мы натянули защитные костюмы и уселись. Система противоперегрузки сомкнула объятия; недовольно чирикнула, обнаружив нашу защиту и не сумев задействовать все свои функции. Когда находишься на чужом борту и неизвестно, что ожидает в конце путешествия, положено надевать костюм. Правда, в отсутствие явной опасности его не включают, чтобы система могла обеспечить пилотов — или, как сейчас, пассажиров — наилучшей дыхательной смесью. Защитный костюм в этом отношении ей проигрывает.