«Мужчины с трудом выносили мое управление»: хроники хозяйки книжного магазина в Каире
В 2002 году Надя Вассеф, ее сестра Нихал и подруга Хинд основали в Каире первый независимый книжный магазин Diwan. Они были молоды и бесстрашны, у них не было бизнес-плана, но не было и страха. Они еще не знали, с какими трудностями им предстоит столкнуться. Forbes Woman публикует отрывок из мемуаров Нади Вассеф о ее взаимоотношениях с мужчинами-подчиненными в патриархальном мире.
Основательницы каирского книжного магазина Diwanпрокладывали путь через домогательства и дискриминацию, обхаживали деспотичных бюрократов и на ходу разбирались в правилах египетской цензуры. А когда Diwan наконец добился успеха (десять филиалов, более ста сотрудников и множество поклонников), в Египте грянула революция. Эта книга — откровенные мемуары и дерзкий бизнес-роман, увлекательный рассказ о современном Египте и необычный путеводитель по Каиру, но прежде всего — вдохновляющая история о преодолении любых преград из любви к делу всей жизни.
Мужчины-подчиненные и женщины-начальницы — ох! Не далее как в середине 1950-х годов, когда на фоне Суэцкого кризиса накалились страсти между Египтом и Британией, Насер (Гамаль Абдель Насер, президент Египта в 1956–1970 годах, — Forbes Woman) в одном из своих скандальных телевыступлений призвал британцев следить за своими манерами. Спровоцировала его ярость программа на BBC, где его назвали собакой. И как он на это ответил? Напомнил о некогда красовавшемся на стенах Каира и Порт-Саида граффити, целью которого было оскорбить британцев, поразив их империю в самое сердце. Надпись, которая в свое время вызвала у британцев волну возмущения, гласила: «У вас даже король — баба». И шестьдесят пять лет спустя египетские мужчины по-прежнему считали это крайне удачной колкостью. Шестьдесят пять лет спустя мужское сознание все еще не было способно принять женщину у власти.
Египетские мужчины в возрасте от двадцати до сорока, проработавшие на меня по несколько лет, с трудом выносили мое управление. Моя непослушная курчавая грива однозначно указывала на то, что я не ношу платок, а также намекала на мой непокорный нрав. Мой громкий голос также противоречил представлениям о женской скромности. Работники уважали меня, но им никак не удавалось примирить мой образ с той моделью женского благочестия, к которой их приучили. Их уважение по большей части держалось на экономической зависимости: как одна из основательниц Diwan, я платила им зарплаты. Но был в нем и личностный аспект. Я никогда не говорила сотрудникам, что они работают на меня. Напротив, я всегда подчеркивала, что они работают со мной, — хотя, как было сказано выше, вела себя при этом весьма стервозно. Я знала, что между мной и моими работниками-мужчинами пролегает пропасть непонимания. Мы были родом из двух разных Египтов. Они были деревенскими парнями, приехавшими в город в поисках работы, — я была городской девочкой, родившейся и воспитанной в Каире. Они в большинстве своем были мусульманами — в моей семье сосуществовали разные религии. Они учились в государственных школах — мне посчастливилось учиться в частной школе, за которую мои родители платили в иностранной валюте, а потом еще получить высшее образование и ученую степень. Моя бесстыдная уверенность в себе выбивала их из колеи.
Они не понимали, как реагировать на распоряжения женщины, потому что из всех женщин знали только своих матерей, которые души в них не чаяли, и жен, которые им повиновались. В Нихал они видели нежную мать, которой им было приятно угодить. Она интересовалась их проблемами и пыталась помочь их сестрам, братьям и кузенам устроиться на работу в Diwan или другие компании, которыми управляли наши друзья. Diwan стала семейным предприятием. У большинства сотрудников были кровные родственники в нашем штате. Кузен Самира работал охранником филиала в Гелиополисе, а у Аббаса, водителя Хинд, по всей компании были разбросаны аж четыре двоюродных брата: в обоих магазинах, в офисе и на складе при нем. До того как стать водителем Хинд, Аббас работал поваром у Нихал. Она все еще бредит его пастой бешамель. Двоюродная сестра Нихал Нихая, эксцентричная, с железной волей, работавшая экскурсоводом с немецкими туристами, стала закупать для нас мультимедиа и канцелярские товары. Нихая была давней подругой Шахиры. Как и в большинстве семей, у нас плохо хранились секреты, а сплетни распространялись со скоростью света. Когда кто-нибудь из работников заболевал и государственной медицинской помощи ему было недостаточно, Нихал обращалась к друзьям и знакомым, чтобы те посоветовали частных врачей. Если ситуация оказывалась тяжелой, она предлагала, чтобы мы, владелицы магазина, разделили между собой оплату медицинской помощи. Когда Diwan была еще относительно маленькой, мы закрывали магазин на один вечер в году (все остальные вечера мы работали) и забирали всех работников на ифтар — трапезу по завершении Рамадана, на которую обычно приглашают родных и друзей. Мы никогда не записывали это в расходы компании, потому что считали это своим долгом, а работников воспринимали как продолжение своей семьи.