Рассказы
Эти три рассказа вошли в первую тройку на конкурсе «фантЛабораторная работа 14,5 (блиц)», который проводит портал Fantlab.ru. Было заявлено три темы: «Всего один день», «Они существуют», «Не надо бояться!». Какой из рассказов какой теме соответствует — решать вам: выбор не всегда очевиден.
Последний пункт
1-е место
— Смотри! — вскрикнул Джо в экстазе. — Вертятся! Какая прелесть!
Генри Каттнер
Когда экспертная группа Короля Диковинок Эдди Холлишейна погрузилась в автобус и уехала, пукнув на прощание бензиновым облаком, Захария уселся на крыльцо мастерской и схватился руками за голову. Из-под лестницы выбрался Волк, которого напугала вся эта суета. Он коротко тявкнул и положил морду на колени хозяину.
— Антинаучный бред деревенского прохвоста, — сказал ему Захария. — Надо же.
Понаблюдав за жёлтыми листьями, опадающими с клёна, Захария подумал, что сейчас лопнет от злости, если не отвлечётся. Вернувшись в мастерскую, он принялся за уборку.
Эксперты натоптали и оставили тьму бумажных кофейных стаканчиков с окурками и мятых пивных банок. Подметая пол, Захария старался не смотреть на «Шалтая», блестящего стеклом и никелем с рабочего стола. Аппарат был страшно похож на яйцо с четырьмя ножками, поэтому дед Захарии так его и назвал: «Шалтай».
В квитанции, заполненной рукой деда сорок лет назад, «Шалтай» назывался «Устройством Проникающим». Его сдал в ремонт некий Элизар Мервзиньяк. Состояние устройства было признано «удовлетворительным», хотя в комплекте отсутствовал «калибровочный маятник». В графе о сроках ремонта стоял волнистый прочерк. В графе про оплату было написано: «$1200 (аванс). Десятикратная сумма по окончании ремонта».
Ниже дед перечислил ремонтные работы, девятнадцать пунктов, среди которых имелись такие: «Проточка трифоркального клапана», «Замена куба-Ф перцепционного тессеракта» и «Шлифовка овоидной линзы Кавендиша». Наверное, дед Захарии смог бы отремонтировать «Шалтая», раз уж напротив восемнадцати пунктов было аккуратно вписано: «вып.». Но в восемьдесят первом дед погиб при крушении поезда. Отцу Захарии осталось выполнить последний, девятнадцатый пункт: «Совмещение и соосность шестерней А , Б и Ц». Но ему это не удалось.
Завершив уборку, Захария вынес пакет с мусором на задний двор и вернулся в кухню, чтобы приготовить еды. Припасы кончились. Ларь для картошки стоял пустой, крупы не было, в холодильнике, рядом с кастрюлей овсянки для Волка, лежала коробка с аккумуляторами, кончился даже баночный томатный суп. Захария отковырял жвачку, прилепленную кем-то — скорее всего, ассистенткой Короля Диковинок — к зеркалу на стене.
— Деревенский прохвост! — сказал он своему отражению.
Заперев мастерскую, Захария выкатил из сарая велосипед и поехал в посёлок.
***
У Розы было полно народу. Когда Захария вошёл, разговоры смолкли и взгляды присутствующих обратились к нему — в деревне трудно хранить секреты. Захария присел за стойку напротив Розы и закрутил ногу винтом вокруг ножки стула.
— Пирог с крольчатиной, пирог с капустой и пирог с черникой, — сказала ему Роза.
— Давай с капустой, — ответил Захария. — И какао.
— Как всё прошло? — спросила Роза и поставила тарелку с пирогом в микроволновку.
— Никак. Эксперты решили, что я сам его собрал.
— Этот миллиардер, Холлишейн, купит его?
— Назвал меня деревенским прохвостом.
— Грубиян!
— Ты его в телевизоре видела?
— Я не смотрю в телевизор, — сказала Роза. — Я смотрю в духовку.
— Меня вот интересует, как старожила и налогоплательщика, зачем ты решил его продать? — спросил старый Лоуренс. Он сидел у окна со стаканом холодного чая.
— Мне нужны деньги, — ответил Захария.
— Но у него же есть хозяин! — стукнул кулаком по столу Лоуренс. — Что он о тебе подумает?
— Хозяин не появлялся сорок лет, — ответил Захария. — А я не могу починить эту штуку.
— Пятнадцать лет ковыряешься в её потрохах и не можешь починить? — саркастически поднял лохматые брови мясник Уоррен. — А ещё мастер!
— Что на это скажет закон! — возмутилась миссис Эпплби.
— Никакого преступления не совершено, — веско сказал сержант Клэб и добавил: — Во всяком случае, пока.
Посетители зашумели. Звякнула микроволновка. Роза поставила тарелку с пирогом и кружку какао перед Захарией. Он повернулся к стойке и принялся за еду. Десять лет он чинил этим людям холодильники, телевизоры и тостеры. Теперь всё подгребли под себя корпорации. Зачем чинить телевизор, если можно обменять его на новый? В ящике стола копились неоплаченные счета.
На деньги загадочного Мервзиньяка дед расширил мастерскую и купил инструменты. Теперь всё в прошлом, технику делают роботы, а мастера просто меняют одну детальку на другую.
— Парень хотел втюхать этого «Шалтая» миллионщику, — сказал Лоуренс. — А его раскусили! Учёные, им палец в рот не клади!
— Много они понимают, эти учёные! — крикнул Захария. — Я писал в десяток журналов, а в ответ только насмешки! В этом аппарате… Я его весь даже микрометром измерил. Он весь неправильный, ни в дюймах, ни в сантиметрах нацело не делится!
— И нечего делить! — гаркнул Лоуренс. — Я знал твоего отца, Захария. Он всю жизнь чинил этот чёртов аппарат. Не посрами его память, юнец!
— И память деда, — вставила миссис Эпплби.
— Я не буду его больше чинить, — сказал Захария, чувствуя, что закипает.
— Неслыханно! — возмутилась миссис Эпплби.
Захария стукнул ладонью по стойке и гаркнул:
— Виски!
— Ты же не пьёшь, милый, — удивилась Роза, потянувшись за бутылкой.
— Виски, чёрт меня побери! Я давно совершеннолетний!
***
Захария доехал до мастерской, каким-то чудом не упав с велосипеда. Его дед вырос недалеко от общины амишей нового обряда и перенял у них ненависть к алкоголю. Отец тоже никогда не пил и воспитал Захарию в своём духе. Тем слаще было оторваться! Нахлестаться от души, взять в сарае кувалду и покончить с «Шалтаем», коль не удалось его ни загнать, ни починить! И пусть прискачет вся королевская конница и вся королевская рать!
— Но напоследок пор.. пробоб… по-про-бу-э ещё разок, — сказал Захария, глупо улыбнувшись. — Боже, зачем я все эти годы сдерживался?
Он ввалился в мастерскую, рухнул в кресло на колёсиках, подъехал к «Шалтаю» и снял кожух. В блестящем овоиде отразилась кривая физиономия. Захария вооружился пинцетом и часовой отвёрткой.
Шестерни не совмещались. Захария погрозил им пальцем, икнул, похлопал себя по карманам, достал початую бутылку виски и сделал из неё маленький глоток.
— Сейчас мы вас, — сказал Захария, приближая к «Шалтаю» взгляд.
Глаза его разъехались, но это неожиданно помогло: вместо трёх разобщённых шестерёнок с зубчиками несовместимых форм, он увидел невозможный треугольник, у которого все углы были прямыми, а рёбра странно вывернутыми.
— Чтоб меня черти драли, — прошептал Захария, подводя пинцет к шестерёнке «А».
Масляно щёлкнув, она встала на место, и её зубчики вошли в идеальное зацепление с шестерёнкой «Б». Захария сфокусировал взгляд и с ужасом понял, что устройство центральной передачи снова превратилось в нерешаемую головоломку. Он дотянулся до бутылки и хорошенько к ней приложился. Задержав дыхание, он повернулся к «Шалтаю» и мигом поставил на место шестерню «Ц». Аккуратно разневолив замыкающую собачку, Захария откатился на стуле и посмотрел на дело рук своих.
«Шалтай» звякнул и заработал. Слаженно двигались шестерни и колёсики, продёргивались цепочки, раскручивались и напрягались пружинки. Зазвенела хрупкая мелодия. Казалось, что её волны окутывают весь мир, проникая сквозь толщу Земли, как частицы из космоса. Хрустальные призмы развернулись, и бледные лучи соткали в воздухе очертание открытой двери. Захария встал с кресла и вышел на воздух.
***
Они все собрались тут, всё поселковое старичьё: сержант Клэб, Роб и Мюриэль, что жили у реки, Уоррен, старый Лоуренс и даже Роза. Каждый держал по огромному чемодану.
— Мы верили в тебя, милый! — сказала Роза, проходя мимо Захарии.
— Молодцом, — буркнул Клэб.
— Давно пора, — заметил Лоуренс.
Они проходили мимо, входили в мастерскую и пропадали в призрачном световом проёме. Последним к Захарии подошёл незнакомый мужчина в бежевом плаще. Он протянул Захарии отрывную квитанцию: