Если бы / Машина времени
Чужой
Звери иных миров
Вообразить инопланетное чудовище несложно. Если напрягаться не хочется совсем, достаточно взять что-то привычное, земное, и увеличить его для внушительности. Часто для этой цели используют пауков или многоножек. Но лучше, конечно, чуть потрудиться, собрав существо из отдельных, желательно несовместимых деталей, заимствованных у разных классов и даже типов животных. Тентакли и лишние пары ног приветствуются. Если же применить несколько действительно креативных решений (не задаваясь вопросом об их целесообразности), получится совсем хорошо. Получится Чужой из одноимённого фильма Ридли Скотта.
— Мы должны сконструировать для государя новые породы зверей, исключительно свирепых и хищных, не так ли?!
Главное — среда
Как могут выглядеть животные с других планет? Встретят ли первооткрывателей случайные комбинации втяжных когтей, клешней и клювов — или, напротив, ксеноморфы будут отличаться от земных хищников только расположением полос на шкуре?
Если подойти к вопросу серьёзно, то начинать следует не с ксеноморфа, а с планеты, откуда он родом. Сходные проблемы предполагают сходные решения. Достаточно вспомнить акулу, тунца, ихтиозавра и дельфина, которые, несмотря на огромные различия в происхождении и внутреннем устройстве, выглядят примерно одинаково — именно так, как положено выглядеть хищнику, охотящемуся в толще воды. А значит, для появления невиданных на Земле, поражающих воображение, истинно чуждых форм жизни и условия требуются не менее чуждые и оригинальные. И уже на этом этапе наука подрезает крылья фантазии, ведь, хотя Вселенная беспредельна, выбор условий в ней ограничен.
Скорее всего, обладающий развитой биосферой мир будет иметь много общего с нашим. Любые альтернативы оказываются или физически невозможными, или заведомо неблагоприятными. А чаще всего «альтернативами» их назвать можно только с натяжкой. Так, нет оснований сомневаться, что жизнь возможна в подлёдных океанах на спутниках Юпитера. Поскольку на Земле она не только существует в полной темноте, при огромном давлении и отсутствии кислорода, но и , как ныне считается, зародилась именно в таких условиях. Подходящих, как мы опять-таки знаем по опыту собственной планеты, только для экстремофильных бактерий. Таким образом, о монстрах, предположительно населяющих мрачные бездны Европы, мы уже располагаем исчерпывающей информацией. В случае их вторжения на Землю огнестрельное и лазерное оружие окажется полностью бесполезным. Кипячение тоже не очень поможет. Войну миров в пробирке позволят выиграть ультрафиолетовая лампа и фторирование воды.
Царство холода
Жизнь действительно чуждую нужно искать на планетах слишком горячих или холодных для того, чтобы там могла существовать жидкая вода. Причём огненные миры, видимо, можно сразу отбросить, поскольку высокая температура — естественный враг сложных молекул. С ледяными же небесными телами, на которых плещутся океаны жидких газов, всё не так безнадёжно.
При температуре, исчисляемой десятками градусов Кельвина, проявляются очень интересные эффекты криохимического синтеза. С одной стороны, холод замедляет реакции, но с другой, даже самые нестойкие и в обычных условиях нестабильные соединения получают возможность существовать. Очень слабые, незаметные при комнатной температуре химические связи выстраивают атомы в сложные структуры.
Конечно, жизнь на основе криосинтеза — очень экстравагантная гипотеза, правдоподобие которой наука на данном этапе не в состоянии даже оценить. Но если пофантазировать, можно вообразить себе весьма необычных животных и растения, существующие словно в ином временном потоке. Поскольку интенсивность обмена веществ всё-таки будет очень мала, свирепый хищник окажется не более прытким, чем баобаб. О растениях же и вовсе не приходится говорить. Отличить их от минеральных образований позволит только изощрённый анализ. Из-за низкого темпа смены поколений, а значит, медленной эволюции криобионты в любом случае останутся примитивными существами. Но при этом только большой, даже гигантский размер позволит им свести к минимуму потери выделяющейся в организме энергии.
Что-то подобное, а именно — ледяной «бирманский лес» на Титане, описывает Станислав Лем в романе «Фиаско». Стоит отметить, что посадочный аппарат «Гюйгенс» эффектной ледяной растительности на поверхности крупнейшего спутника Сатурна не зафиксировал. Но если допустить, что жизнь на Титане существует и уже вышла из метановых «вод» на состоящую из аммиачно-водяного льда «сушу», то вполне можно предположить, что видимые на снимках одинаковые округлые «камни» — это криорастения.