Всемирная история цензуры

MaximИстория

Фильтр ужасов

Почему даже в тех странах, где цензуры нет, она есть и почему с ней пока никак не получается бороться.

Текст Данила Маслов

0:00 /
1237.295
– Он же курит! А нас смотрят беременные дети!

Вот ты нас читаешь, мы для тебя пишем, но ты и не догадываешься, наверное, сколько всего нам нельзя тебе рассказать. Законов, заставляющих журналистов скакать на цыпочках по раскаленным камушкам, за последнее время в России расплодилось великое множество. Нам нельзя писать тебе матерных слов, даже если они очень красивые и к месту, да и вообще их Шнур поет. Мы ни в коем случае не должны омрачать твой покой сведениями, содержащими описание способов самоубийства (убийства – можно, это ничего, не страшно). Нам нельзя искажать историю, в чем бы это странное деяние ни выражалось, кощунствовать, очернять, клеветать, разжигать, публиковать данные, одобрять запрещенное, призывать к совершению незаконных действий или, скажем, к легализации запрещенных веществ (и хоть как-то вне осуждающего контекста эти вещества упоминать, даже если описываемый нами певец и писатель ими завтракал, обедал и ужинал). Нам нельзя писать хорошее про людей, официально объявленных плохими, и уж точно не рекомендуется писать ничего обидного или неприятного про тех, кто официально объявлен хорошим-прехорошим человеком.

Вообще удивительно, что ты тут еще какие-то буквы видишь, а не исключительно фотографии березок и ромашек – без подписей на всякий случай.

И это нам еще повезло. У тех, кто в телевизоре работает, все еще печальнее. А вот в Интернете, если ты не журналист, можно пока посвободнее себя чувствовать. Кое-кого, конечно, присуждают к штрафам и арестам за перепосты гифок и анекдотов, но пока в следовых количествах, особенно если держаться подальше от некоторых соцсетей.

Утешаться в минуты отчаяния нам помогает знакомство с историей цензуры вообще. Потому что, когда берешь в сравнении, то у нас, как ни странно, еще не все так плохо, даже, можно сказать, воздушно и прекрасно.

Если долго и старательно изучать историю культуры, то неизбежно разживешься убеждением: всегда, с каменных топоров, огромную часть своих творческих сил и энергии люди тратили на то, чтобы сладострастно затыкать рты другим людям. Так прямо и видишь:

– Йэх! – сказал Ых.

– Йух! – наставительно поправил Ох, огрев Ыха дубиной по загривку.

Слово «цензура» с латинского переводится как «строгая критика». Очень верное определение: горящие костры из книг, а иногда и из авторов этих книг – действительно высочайший акт чистейшей строгой критики, тут не поспоришь.

От мумий до космонавтов

Еще законы Хаммурапи и греческих полисов вводили разнообразные и чаще всего весьма мучительные наказания для тех, кто распространял нежелательную информацию – оскорблял богов, подвергал сомнению небесный статус правителя или, например, рассказывал о том, как у них в селе все от холеры перемерли (кара за распространение слухов и наведение паники – это очень древнее изобретение).

Народная мысль откликалась на это созданием эзопова языка – способа передавать информацию в слегка завуалированном, иносказательном виде. Сказка о жадных мышах, ворующих зерно у земледельцев, разумеется, хорошо понималась не только публикой, но и служителями закона. Но тут всегда была палка о двух концах: вот начнешь прессовать баснописца за мышек, а на тебя самого донос накатают: дескать, он сам придумал, что мышки – это про собирателей налогов, и публично на суде всем такую ересь объяснял.

Поэтому любые власти в конце концов изобретали оптимальный вариант контроля над мыслью: не бегать и хватать каждого борзописца за уже сочиненную гадость, а заранее не допускать крамолы в любых текстах, спектаклях, публичных выступлениях и т. д. Этот метод и стал называться цензурой.

Круче всех выступили, конечно, китайские легисты во главе с императором Цинь Шихуанди, которые в III веке до нашей эры запретили любые книги, кроме нескольких специально отобранных трактатов по медицине, сельскому хозяйству и т. п. А спустя восемнадцать веков подобный подвиг повторит и Римская церковь, служители которой, утомившись составлять списки все новых и новых нежелательных книг, просто выпустили Congregatio Indicis – список книг, наоборот, разрешенных – и объявили, что любое лицо, уличенное в чтении или хранении литературы не из этого списка, будет немедленно отлучено от церкви. (А если светские власти пожелают потом по этому лицу палками с горящей паклей надавать – тем лучше.) В некоторых странах цензура как таковая все же не прижилась. Например, в Великобритании (если, конечно, не брать военной цензуры XX века с его мировыми войнами). Издатели там практически всегда печатали книги на свой страх и риск дальнейших судебных разбирательств, а также арест тиража.

А вот в Российской империи цензура возникла просто замечательная и развилась до высочайших степеней. Любая книга, любая пьеска, выставка, лекция о минералах, любая газетка были обязаны получить одобрение в цензурном комитете. Цензоров в стране было примерно как собак, битва с ними превращалась в отдельное искусство. И даже в лотерею, потому что были цензоры – исключительно тонко чувствующие и образованные люди, университетские профессора, а были – тупоголовые солдафоны. И с солдафоном иногда было проще иметь дело. Вот, например, как Гоголь рассказывает о своей первой попытке издать «Мертвые души»: «Удар для меня никак неожиданный: запрещают всю рукопись. Я отдаю сначала ее цензору Снегиреву (профессору), который несколько толковее других, с тем, что если он находит в ней какое-нибудь место, наводящее на него сомнение, чтоб объявил мне прямо, что я тогда посылаю ее в Петербург. Снегирев через два дни объявляет мне торжественно, что рукопись он находит совершенно благонамеренной и что кроме одного незначительного места: перемены двух-трех имен (на которые я тот же час согласился и изменил) – нет ничего, что бы могло навлечь притязанья цензуры самой строгой... Вдруг от Снегирева я узнаю, что он представляет мою рукопись в Московский цензурный комитет. Комитет принимает ее таким образом, как будто уже был приготовлен заранее и был настроен разыграть комедию: ибо обвинения все без исключения были комедия в высшей степени». Вот так мы чуть не остались без «Мертвых душ». А вообще на совести цензоров по самым скромным прикидкам не менее трети безвозвратно утерянного наследия золотого века русской литературы. Самые популярные писатели и поэты, конечно, часто расходились нелегальными списками, но в целом количество рукописей, улетевших в печки и сгнивших на чердаках после окончательного отказа, представляется трагически огромным.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Планета сверхлюдей, или сны о чем-то большем Планета сверхлюдей, или сны о чем-то большем

Памир в детстве казался волшебной страной

Вокруг света
Тест и обзор AOC G2590PX: создан для игр, характер скромный Тест и обзор AOC G2590PX: создан для игр, характер скромный

Монитор G2590PX от компании AOC вполне неплох

CHIP
Диван желаний Диван желаний

Татьяна Бабенкова из сериала и фильма «Полицейский с Рублевки»

Maxim
Стоимость смартфонов в магазинах: почему она сильно отличается? Стоимость смартфонов в магазинах: почему она сильно отличается?

Стоимость смартфонов в магазинах: почему она сильно отличается?

CHIP
Удивительные заключения Удивительные заключения

Как и где появились тюрьмы

Maxim
Менсплейнинг: венесуэльский политический кризис Менсплейнинг: венесуэльский политический кризис

Разбираемся в запутанной политической ситуации в Венесуэле

Maxim
Идея! Оставлять чаевые Идея! Оставлять чаевые

Учись правильно благодарить тех, кто оказывает тебе услуги

Maxim
Звездный прыгун: почему корабль Starhopper Илона Маска не полетит в космос Звездный прыгун: почему корабль Starhopper Илона Маска не полетит в космос

Илон Маск снова нарушает правила

Forbes
Идея! Идея!

Чем занять питомца, как ходить по яйцам и как сэкономить на золоте и бриллиантах

Maxim
Классный руководитель. Как нанимают топ-менеджеров в частную школу Классный руководитель. Как нанимают топ-менеджеров в частную школу

В России растет спрос на платное среднее образование

Forbes
Люди смеясь расстаются со своими деньгами Люди смеясь расстаются со своими деньгами

Реклама, у создателей которой нет проблем с идеями, юмором и самоиронией

Maxim
Лучше подавать холодным: обозреватель The New York Times рассуждает о том, почему каждому мужчине нужны враги Лучше подавать холодным: обозреватель The New York Times рассуждает о том, почему каждому мужчине нужны враги

Литературный критик рассуждает о преимуществах составления списка врагов

Esquire
Завербуйся в невербалы! Завербуйся в невербалы!

Лучшие советы по тому, как молчаливо подчинять себе этот мир

Maxim
Жестокий будильник. Как научиться рано вставать, чтобы больше успевать Жестокий будильник. Как научиться рано вставать, чтобы больше успевать

Отрывок из книги «Магия утра для влюбленных»

Forbes
Какой была бы современная Россия, если бы Петра I не существовало Какой была бы современная Россия, если бы Петра I не существовало

Чего мы бы лишились без пресловутого окна в Европу

Maxim
«Каждая роль оставляет след в душе и на теле» «Каждая роль оставляет след в душе и на теле»

Полина Максимова о своих шрамах, сломанных стереотипах и «голых» ужинах

Cosmopolitan
Судоходная Арктика Судоходная Арктика

Беспрецедентное по масштабам строительство судов ледового класса в России

Популярная механика
Русские сезоны Русские сезоны

Интерьер пентхауса в благородной и нейтральной палитре

SALON-Interior
25 песен Высоцкого на 10 языках: лучшие зарубежные перепевки 25 песен Высоцкого на 10 языках: лучшие зарубежные перепевки

25 песен Высоцкого на 10 языках: лучшие зарубежные перепевки

Maxim
Поучительная история американского эксперимента с постройкой спального района в стиле СССР Поучительная история американского эксперимента с постройкой спального района в стиле СССР

Вот почему в США так и нет своего Бирюлева

Maxim
Прозвища российских городов, городков и городишек: самый полный список, который нам удалось раздобыть Прозвища российских городов, городков и городишек: самый полный список, который нам удалось раздобыть

Прозвища российских городов, городков и городишек: самый полный список

Maxim
Как перестать делать то, чего не хочется, в угоду другим? Как перестать делать то, чего не хочется, в угоду другим?

О том, как постоять за себя, рассказывает психотерапевт Сьюзан Сент-Уэлч

Psychologies
Страсть и свежесть чувств — в чем разница? Страсть и свежесть чувств — в чем разница?

Почему мы выбираем болезненные отношения?

Psychologies
Протеиновый скачок Протеиновый скачок

Девелопер и финансист решили накормить человечество белком из бактерий

Forbes
При деменции и старении: как «серебряные» стартапы помогают пожилым людям При деменции и старении: как «серебряные» стартапы помогают пожилым людям

Что может помочь при болезни Альцгеймера, нарушениях движений и одиночестве?

Forbes
Исповедь дебютантки Исповедь дебютантки

Чем обернулось желание выйти на паркет в кутюре модельного размера

Tatler
Интуиция – сила, доступная каждому Интуиция – сила, доступная каждому

Нейронауки подтверждают: интуиция – не волшебство, а форма сознания

Psychologies
Где там Куинджи: почему искусство все время воруют — и почему это совершенно бессмысленно Где там Куинджи: почему искусство все время воруют — и почему это совершенно бессмысленно

Почему вор легко и беспрепятственно унес картину Архипа Куинджи из Третьяковки?

Esquire
Обзор смартфона Fly View Max: недорогой, надежный и компактный Обзор смартфона Fly View Max: недорогой, надежный и компактный

Обзор смартфона Fly View Max: недорогой, надежный и компактный

CHIP
«А это — электробус, мать его». Московский Департамент транспорта попытался снять «молодёжную» рекламу, но вышло как обычно (видео) «А это — электробус, мать его». Московский Департамент транспорта попытался снять «молодёжную» рекламу, но вышло как обычно (видео)

Московский Департамент транспорта снял «молодёжную» рекламу, вышло как обычно

Maxim
Открыть в приложении