Андрей Курпатов: «Изменения, которые происходят у нас на глазах, – абсолютно фундаментальные!»
Когда тебе в руки попадает доктор Курпатов, мелочиться в вопросах не стоит. Поэтому мы поговорили на тему «Куда катится этот мир», заодно попытавшись получить бесплатную консультацию (не сработало).
Андрей, с одной стороны, мне кажется, что люди сегодня страстно хотят улучшить себя, улучшить свой мозг, улучшить свое тело. А с другой стороны, мне кажется, люди катастрофически глупеют. Что вы скажете по этому поводу?
Желание молодо выглядеть вполне естественно. Это связано прежде всего с тем, что у нас увеличился срок жизни и, соответственно, срок активной жизни. Сексуальная революция помимо известной раскрепощенности принесла в общество и мысль о том, что пожилые люди имеют право на сексуальные желания. Так что я бы не связывал все происходящие в обществе трансформации с желанием «улучшательства». Часто это просто попытка решить обычные жизненные и психологические проблемы. Если у человека что-то не складывается в личной жизни, если, например, он не чувствует себя желанным, то, конечно, он пытается выглядеть лучше, коммуницировать лучше.
Допустим, я хочу улучшиться. Я могу улучшить память, я могу улучшить интеллект – и я буду лучше. Я как бы откладываю счастье на потом: вот стану лучше, тогда-то и заживу. Это нормально или это невротическое поведение?
Может быть и так и так. Но правда в том, что нет никаких шансов улучшить свои психические функции после 25 лет. До этого возраста наш мозг еще развивается, а дальше мы уже его используем – кто-то лучше, кто-то хуже.
Проблема, на мой взгляд, в другом: мы оказались в очень комфортном мире. Если вы имеете хоть какие-то средства, то вполне можете даже не вставать с дивана: развлечения в смартфоне, там же осуществляете покупки, доставку. Чтобы избежать пролежней, можно заказывать медицинских работников на дом.
Но мы эволюционно не были созданы для такой жизни. Знаменитая агрессивность рода homo sapiens обусловлена высоким уровнем тревоги, поэтому нам надо постоянно что-то делать и куролесить. Но очень сложно делать что-то осмысленное, если все ваши естественные потребности более-менее удовлетворены. Жизненные цели человека становятся словно полыми.
Допустим, вы хотите зарабатывать – я не знаю, сто тысяч рублей в месяц, миллион в месяц. И вот у вас получается. И что? Это вообще ничего не решает. Если у тебя нет цели, которая и в самом деле тебя влечет, будоражит, то как тратить свою психическую энергию, чтобы она тебя самого не разрушала?
Раньше это было вполне очевидно: если ребенка в детстве не занять – плавание, драмкружок, танцы, – жди плохих компаний, наркотики и гибель в уличной драке. Так вот, самосовершенствование – это в каком-то смысле такие же кружки, но для взрослых. Слегка, надо признать, инфантильных: мы живем в мире, где штурмовать какие-то значительные вершины вовсе не обязательно, где хиты кинопросмотра – голливудские мультики, а самая развивающаяся индустрия – индустрия компьютерных игр. Что-то в себе развивать – это тоже такой кружок для больших детей, способ чем-то заняться.
Значит ли это, что человеческая популяция глупеет?
Все зависит от метрик. В среднем популяция умнеет, потому что просто численно людей становится больше и большее число из них получают высшее образование. На начало ХХ века в мире нас было около миллиарда с небольшим, причем образованными были только сотни тысяч, а женщин – вообще тысячи. Сейчас нас восемь миллиардов, а тем, что с дипломами, нет числа. И все они еще движимы разными видами конкуренции: карьерной, символической, иерархической... Поэтому математически человечество умнеет; вопрос в том, что происходит с каждым человеком в отдельности.
А вот среднестатистический человек и в самом деле, судя по всему, глупеет. Прежде всего это связано с цифровой зависимостью. Самая большая проблема – с детьми, потому что в период созревания мозга цифровая зависимость в буквальном смысле токсична. Когда мы рождаемся, у нас с вами нейронов, что называется, с запасом. Но в процессе созревания мозга происходит отмирание клеток, которые не востребованы внешними раздражителями. Нейрон сохраняется только в том случае, если он будет простимулирован. Поэтому так важна среда, богатая разнообразными стимулами: игрушками, играми, социальными контактами, многообразием жизненных ситуаций. Айпад обездвиживает ребенка, лишает его естественного любопытства, аутизирует его.
Именно поэтому появился термин «детское цифровое слабоумие» – digital dementia. У ребенка не формируются те нейронные связи, которые должны обеспечивать его будущий зрелый, взрослый функционал. Детство – очень важный период, когда необходима разносторонняя социальная коммуникация, живое взаимодействие, командная работа и так далее. Грубо говоря, прежние пионерлагеря, дачная жизнь, все эти «деревня на деревню».... То есть нужен фактический, реальный жизненный опыт. А сейчас люди даже в 25 лет – это уже поколение, которое в целом интеллектуально сформировалось в цифровой среде. Это что касается детей.
Если мы говорим про людей старше, то тут надо понять, насколько им сейчас вообще нужно мышление. Мышление – это способ решения жизненных задач. Но, как я уже сказал, мир устроен так, чтобы минимизировать количество решаемых нами задач. Любые цифровые технологии, любая роботизация приводят к тому, что мы можем не думать. Не думать, как доехать из одного места в другое, не помнить «лишнюю» информацию, ведь всегда под рукой смартфон, и так далее. Простой пример: если вы раньше планировали встречу, вы должны были предусмотреть все моменты, чтобы не разминуться. Но сейчас вам об этом не надо думать. Мы были вынуждены предусматривать каждую мелкую деталь, события, которые могут произойти. Выходя из дома, мы должны были подумать, сколько денег с собой взять, откуда можно будет позвонить и когда человек, с которым мы хотим связаться, потенциально может оказаться у телефона. То есть сама по себе жизнь требовала решения большого количества кажущихся примитивными задач. Но эти задачи были реальными, нам нужно было обо всем этом думать. Сейчас это не нужно. Однако, если вы не тренируете интеллектуальный навык, он, конечно, будет атрофироваться.