«Мария Магдалина»: евангельский фильм с женщиной в главной роли
В городке Магдала, расположенном на берегу Геннисаретского озера, есть девушка (Руни Мара), не желающая жить как все. Она не хочет замуж, не принимает обычаи семьи, вступает в споры с отцом и братьями и отказывается ходить в храм только в часы, отведенные для женщин. За окном — заря нашей эры, поэтому с героиней (впрочем, как и много где сейчас) не церемонятся: будят среди ночи, ведут к озеру и устраивают обряд изгнания бесов. Но на следующий день к девушке приходит странствующий проповедник (Хоакин Феникс), и после тихой беседы ей впервые кажется, что кто-то ее понимает. Целителя зовут Иисусом из Назарета, а девушку — Марией. Бросив семью, Мария присоединяется к апостолам, среди которых фильм выделяет Петра (Чиветель Эджиофор) и Иуду (Тахар Рахим).
Мнительный и даже ревнивый Петр олицетворяет собой патриархальное будущее католической церкви, которая впоследствии назовет Марию Магдалину блудницей, а равной апостолам признает лишь в 2016 году. До смерти влюбленный в Иисуса Иуда, в свою очередь, олицетворяет собой тот жанр кинематографа, который в последние десятилетия монополизировал библейскую тему: громкий, надрывный, ведущий зрителя через страх. Если говорить одним словом, то страстный.
Режиссер деликатного “Льва” и соавтор Джейн Кэмпион по тихой, но гневной “Вершине озера” Гарт Дэвис явно хочет дистанцироваться от этого кинематографа. “Мария Магдалина”, показанная прессе в дни кемеровской трагедии, а в прокат выходящая на пасхальной неделе, — это фильм, лишенный и оттенка ярости. И в таком выборе тональности заключается даже больше новизны, чем в выборе героини. И ироничные, и сочувствующие рецензии на фильм (первых гораздо больше, рейтинг ленты на RottenTomatoes — 46%) так или иначе строятся вокруг слова “феминизм”. Режиссер Дэвис сравнивает Марию Магдалину с Малалой Юсуфзай, молодой пакистанской правозащитницей, сражавшейся