Jacquemus
Дизайнер Симон Порт Жакмюс (да, он сам так произносит свою фамилию, вопреки всем правилам французской фонетики) – символ новой парижской моды, мастер вставлять сюрреалистические мотивы туда, куда никто бы и не догадался, и герой самых ходовых сплетен модной индустрии. Принимайте!
Одиннадцатого января этого года не произошло, казалось бы, ничего особенного. Всего-то: дизайнер Симон Порт Жакмюс выложил у себя в инстаграме (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена) «сториз» с классическим, что называется, «лифтолуком». Жакмюс был лохмат, одет в уютную толстовку того же темно-синего цвета, что частенько использовал в своих коллекциях, и в одной руке удерживал самый обычный раскрытый макбук и самую обычную зеленую парку, а в другой — стандартный айфон. Модная индустрия тут же всполошилась.
Дело было совершенно не в том, что лифтолук у Жакмюса с утра не задался (признаться, мужчине с такими внешними данными, от которых даже у некоторых пожилых шеф-редакторов трепещет клавиатура, пошло бы все, даже уродливые плащ-палатки с дырами на животе от молодого лондонского авангардиста Крейга Грина). Нет, так сильно взволновал модных журналистов и просто сочувствующих хештег #newjob прямо посреди фото. Версии посыпались сразу: как-никак, что же это за new job у одного из самых талантливых молодых дизайнеров современности, интересно было всем. А конспирологией в моде очень даже увлекаются — с поправкой на то, что вместо историй о масонах и рептилоидах в VIP-закоулках района Марэ и глянцевых редакциях жалуют истории о том, кого куда зовут, кто куда уже «настрополился», но держит это втайне, и кого откуда «ушли», да еще с какого именно размера «золотым парашютом».
Что же до новой работы Симона Порта Жакмюса, то самой очевидной из версий казалось именно назначение Жакмюса в Célinе на место покинувшей Дом Фиби Файло. И куда, к всеобщему удивлению (и негодованию более прогрессивной части фешен-сообщества), отправился Эди Слиман. Следующей версией стало назначение Жакмюса в Courrèges — но и тут модники ошиблись: в один из старейших парижских домов взяли труженицу Chloé, Armani и Jil Sander Йоланду Зобел. Куда же все-таки отправился Жакмюс, остается загадкой, причем гадают далеко и не только в кулуарах: этому посвящает аналитические (ровно в той степени, в которой глянец способен на подобного рода мышление) статьи ведущая западная фешен-пресса, а в российских телеграм-каналах о моде уже впору бы устраивать тотализатор на тему дизайнера-красавца.
На момент сдачи этого номера в печать тайна так и не была раскрыта. Но вместо того, чтобы заниматься всяческими спекуляциями, мы постараемся объяснить вам, почему именно к Жакмюсу, а не к любому другому дизайнеру в возрастной категории «до тридцати» приковано столько внимания.
Симон Порт — случай уникальный во всех смыслах, даже если не смотреть на его бренд. То, что он говорит в немногочисленных интервью, на первый взгляд — неопытному моднику — могло бы показаться совершенно взаимоисключающим: все это произносят в совершенно разных идеологически модных лагерях. Как-никак цитируют в названиях коллекций Годара одни, а заявляют, что вещи сперва должны бы продаваться, а интернет надо ловко использовать — другие. Между художниками и популистами (определения — условны) существует жесткое разделение: первые жалуются на то, что вынуждены делать больше коллекций, или в открытую заявляют, что не признают правила индустрии, вторые же выдают привычные речовки об успехе и пути моды в будущее (или делятся советами, как сделать карьеру с большой буквы «К»).
Тем не менее: Жакмюс, хоть и называет почти каждую коллекцию слегка в стиле классики французского кинематографа, хоть и цитирует временами (весьма уместно!) Эльзу Скиапарелли, не делает в принципе ни одной вещи, которая не продалась бы почти идеально. И признается в интервью: для него принципиально важно, чтобы красивая одежда хорошо «уходила», чтобы ее носили. Добавляя, что идеологически такой подход близок к позиции Ива Сен-Лорана. У Сен-Лорана, заметим, и кутюр отличался редкой для своего времени «носибельностью» — не говоря уже о вещах линии Rive Gauche. Значимость инстаграма (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена) и инфлюенсеров (о, это слово, в последний год ставшее уже чуть ли не ругательным!) Жакмюс тоже не отрицает. Вот только инфлюенсеры у него — далеко не те, кто в первую очередь приходит на ум сорокалетним директорам по маркетингу и представителям финотделов большинства брендов, когда те задумываются над тем, как бы «привлечь миллениалов». Симон Порт Жакмюс вырос в интернете. Не в том смысле, в котором выросли в нем нынешние семнадцатилетние, с необходимостью документировать каждый шаг и фотографировать каждый мало-мальский завтрак. Симона сделал интернет нулевых, а именно Tumblr. Tumblr