Краткая жизнь немецкого Vogue: почему не удалось построить империю глянца в Германии
В 1927 году империя Condé Nast задумалась выходе на рынок Германии — страны, которую в Нью-Йорке считали чуждой моде, элегантности и понятию «от кутюр». Почему немецкая версия Vogue стала самым дорогостоящим провалом издательства рассказываем в главе из книги Жерома Кагана «Конде Наст. Жизнь, успех и трагедия создателя империи глянца», которая выходит в издательстве «Бомбора».
— Как вы думаете, в Германии есть элегантные женщины?
— В Германии! О, эта страна никогда не славилась утонченностью. Им скорее нравится колбаса, короткие кожаные штаны и компания.
— Да, я знаю, но не думаете ли вы, что немцы интересуются модой? Потому что, видите ли, в немецком языке нет слова для обозначения «кутюрье», в смысле «великий кутюрье». Странно, не правда ли?
— Вас это удивляет? Что, по-вашему, они стали бы делать с этим словом? Вы знаете немецких кутюрье?
Говорят, что разговор подобного содержания состоялся в 1927 г. в нью-йоркском офисе издательства Condé Nast, когда встал вопрос о том, станет ли в свою очередь Берлин, после Лондона и Парижа, местом, где будет выходить немецкое издание Vogue. Преобладали три противоположных точки зрения, причем все три объяснялись полным незнанием ситуации в стране.
С одной стороны, совершив несколько поездок на землю предков, вице-президент холдинга Льюис Вюрцбург по личным мотивам мечтал увидеть, как Германия, совершенно очарованная в то время Соединенными Штатами, примет такой проект. С другой стороны, Эдна Вулман Чейз, упорно не поощрявшая экспансионистскую политику холдинга, сразу наложила вето на эту затею: новый камень мог пошатнуть все здание. Наконец, Конде Наст, ободренный предыдущим успехом и подстегиваемый конкуренцией, ликовал в душе, предвкушая, как новое издание расширит его империю на Восток, от Швейцарии до Венгрии, не говоря уже о Чехословакии и Австрии... Он также не забывал о том, что его
почтенный дед-методист родился на немецкой земле и что позднее его отец оставил печальное воспоминание о себе в консульстве Штутгарта. Разве создание немецкой версии журнала Vogue, на котором будет написано его имя, не послужило бы средством для того, чтобы уничтожить это плохое впечатление? В одном была согласна троица, принимавшая решение в Нью-йорке: они не были уверены, можно ли, затевая эту авантюру, доверять тевтонскому вкусу...
Наконец, летом 1927 г. ставка была сделана. Были установлены партнерские отношения с издателем журнала Elegant Welt, и член его совета директоров, Ганс Леонард Хаммербахер, был выбран на пост управляющего филиалом