История актрисы Людмилы Гавриловой

Коллекция. Караван историйЗнаменитости

Людмила Гаврилова. "Жить, надо жить"

"Люся, ну зачем ты так?" — шептал Андрей, гладя меня по волосам и лицу. Я чувствовала трепет его пальцев, нежность в голосе... Материал был опубликован в декабре 2014 года.

Записала Ирина Майорова

Театр сатиры был на гастролях в Чехословакии. После очередного спектакля ведущий актер местной драмы, оказывавший мне знаки внимания, пригласил поужинать в ресторанчике при театре. Устроились за столиком, ведем неспешную беседу, и тут в дверях появляется компания чешских актеров во главе с нашими Андрюшей Мироновым и Левой Оганезовым. Для них накрывают большой стол. Поднявшись с бокалом в руке, Андрей принимается что-то рассказывать, но заметив меня, на мгновение замолкает, рассматривая моего ухажера, и иронично вскидывает бровь.

Позже, когда начинает звучать красивая медленная мелодия, Миронов встает и направляется к нам. Возле столика наклоняется так низко, что глаза оказываются вровень с глазами чеха. Выставив вперед лоб — будто сейчас боднет! — он спрашивает:

— Вы не станете возражать, если я приглашу вашу даму и мою любимую женщину на танец?

Мой спутник резко откидывается назад и непонимающе хлопает глазами. Довольный произведенным эффектом, Андрей поворачивается ко мне.

— Позвольте вас пригласить?

Я протягиваю руку, и мы выходим в центр зала. Танцуем, едва касаясь друг друга. Но в этих легких прикосновениях столько нежности, грусти и благодарности... Приблизив губы к моему уху, Андрей шепчет:

— Ты должна знать — то, что было, я не забуду никогда.

— Я тоже.

О наших отношениях знал весь театр, и когда вышла книга Татьяны Егоровой «Андрей Миронов и я», не раз слышала от коллег:

— Твоя книга была бы совершенно другой...

Я отмахивалась:

— Нет-нет, вряд ли когда-нибудь решусь.

И не решилась бы, если бы с каждым годом не росло число исповедей «женщин Миронова», в которых он предстает совсем не тем Андрюшей, которого знала я: очень ранимым и одиноким, окруженным всеобщим обожанием и страдавшим от непонимания. Ни в коем случае не ставлю себе задачу кого-то опровергать: каждая женщина, которая была рядом с Андреем — долгое или совсем короткое время, — хранит свой образ, свое тепло, свои слова, свою нежность. И эта память достойна уважения.

В семидесятые годы прошлого века попасть в труппу Театра сатиры мечтал любой студент театрального вуза. В 1973-м избранниками судьбы стали я и мой однокурсник Саша Диденко. Худруки обычно ленятся ходить на дипломные спектакли, но в тот вечер в зале ВТО, где выпускники училища имени Щукина показывали три водевиля, собрались не только мэтры столичной сцены, но и их зарубежные коллеги. В Москве работал международный театральный форум, у его участников после просмотра очередного спектакля оставалось до банкета полтора часа свободного времени. Организаторы предложили гостям познакомиться с творчеством молодых актеров.

На съемках «Северной рапсодии» меня превратили в блондинку и сожгли все волосы

На первые два водевиля зал реагирует вежливыми аплодисментами, а наш — поставленный Владимиром Шлезингером — сопровождается взрывами хохота и овациями. Я играю горячую бразильянку, которая приходит к адвокату с необычной просьбой — станцевать с ней танго. Окна конторы юриста находятся напротив окон дома, где эта дама живет с мужем, который — вот беда! — к ней охладел. Нужно заставить супруга ревновать. Сначала адвокат всячески пытается увильнуть, но не на ту напал! Особый восторг у зрителей вызывает сцена, где бразильянка начинает снимать перчатки из плотной эластичной ткани: наступая на хозяина конторы под звуки страстного танго, она по очереди оттягивает зубами перчатку с каждого пальца, а потом отпускает. Раздается звук, похожий на выстрел, — бедный юрист вздрагивает и хватается за сердце. Тут появляется жена адвоката, следом за ней — муж бразильянки, которого играет Саша Диденко....

На поклонах наши мэтры хлопали с энтузиазмом, а зарубежные вообще неистовствовали: свистели, топали ногами, аплодировали, подняв руки над головой. За кулисами ко мне и Диденко подошла дама, отвечавшая в училище за показы выпускников в театрах:

— Плучек хочет взять вас обоих к себе. Через неделю показываете свой водевиль худсовету Сатиры.

— Это правда?! — выдохнула я.

— Правда-правда. Еще Валентин Николаевич сказал: «Она будет играть у меня Сюзанну в очередь с Корниенко, а он заставит поволноваться Миронова».

На наш показ в Театре сатиры пришли не только члены худсовета, но и, кажется, вся труппа. Реакция была более сдержанной, чем в зале ВТО (да и с чего бы «сатирикам» отвешивать новобранцам комплименты), но нас с Диденко взяли. Сашу вскоре ввели на вторые роли в несколько спектаклей, а мне дали главную — в детской постановке «Пеппи Длинныйчулок». До моего прихода эту сорвиголову блестяще играла Наташа Защипина, но в дни школьных каникул, в выходные ей приходилось давать два спектакля днем, а вечером выходить на сцену во «взрослой» постановке — режим, что и говорить, просто каторжный.

Сейчас, может не совсем в тему, вспомнился легендарный персонаж театральной Москвы семидесятых — восьмидесятых годов — уборщица Детского театра тетя Маня. Ее изречения передавались из уст в уста. Приведу одно, выданное в дни школьных каникул. Провожая недовольными взглядами перешагивающих через швабру актеров, тетя Маня ворчала: «У-у, артизды! Загримуются с утра и ходють как говны!»

Наташа искренне обрадовалась, что теперь будет играть Пеппи со мной в очередь, помогала ввестись в спектакль. И вот премьера. В зале — Плучек с женой Зинаидой, Пельтцер, Папанов, Васильева, Ширвиндт, Миронов, Мишулин, с которым мы сразу прониклись взаимной симпатией. Спартачок был единственным, кто забежал ко мне в гримерку перед спектаклем: «Люсенька, не волнуйся! Ты прекрасно справишься!»

Отыграла премьеру на одном дыхании. Направляюсь к служебному входу, навстречу бросается вахтерша: «Люсечка, что тут сейчас было! Плучеки выходят из лифта, Зинаида Павловна аж захлебывается от восторга:

— Какую замечательную девочку мы взяли! Просто чудо!

А я ей говорю:

— У меня тут мама Люси сидит — ждет дочку.

Так Плучек подошел к твоей маме, поцеловал ей руку и сказал:

— Большое вам спасибо за дочь!»

Худрук Валентин Николаевич Плучек позвал меня в Сатиру, увидев в дипломном спектакле

Оказалось, мама прорыдала весь спектакль. Зал хохотал, а она плакала. От гордости за меня и от того, что чувствовала себя передо мной виноватой. Не верила ведь, что поступлю в театральное: «Да таких люсь там — по тысяче на место! Артистка погорелого театра!»

Вступительные экзамены на актерские факультеты совпадали с выпускными в школе. Из Калуги, где жила наша семья, до Москвы электричка шла больше трех часов. По пути туда я повторяла басни и стихи, которые должна была читать перед приемной комиссией, возвращаясь домой, готовилась к очередному экзамену в школе. Если не успевала на последнюю электричку, ночевала на вокзале, а маме врала, что осталась у новой подружки. Утром умывалась, чистила одежду в привокзальном туалете, садилась на первый поезд до Калуги и прямо с перрона — в школу.

В том, что стала студенткой Щукинского, тоже вижу промысел судьбы. Ведь могла поступить и в Школу-студию МХАТ, и в ГИТИС. С этими вузами у меня связаны забавные истории. В первый я отправилась не абы как, а с рекомендацией, написанной коллегой по драмкружку. Он хвалил мои способности и просил знакомую — уже студентку Школы-студии — прослушать меня и поправить где надо. Адресата я нашла в общежитии. В комнате стояли четыре железные кровати. На одной из них, не подавая признаков жизни, лежало необычайно длинное тело, заканчивающееся большими ступнями. Моя репетитор вместе с еще одной студенткой уселись на кровать у окна:

— Давай.

Набрав в грудь воздуха, выдала во весь голос:

— «Что смолкнул веселия глас? / Раздайтесь, вакхальны припевы!»

— Тсс! — зацыкали девушки. — С ума сошла? Ицыкович разбудишь, — кивок в сторону тела, которое не отреагировало на мою декламацию даже легким шевелением. — У нее последние дни страшный мандраж был, а сегодня уже точно сказали, что берут в Театр сатиры. Вот и отсыпается.

Забегая вперед, скажу, что с Таней мы крепко подружились. Когда я пришла в Сатиру, она отработала уже четыре года. Плучек брал Ицыкович с прицелом на графиню в «Безумном дне, или Женитьбе Фигаро», но потом, видимо, передумал и отдал роль Вере Васильевой. Но Таня сыграла в театре много других ролей, которые до сих пор помнят зрители. Одна ее Люська в «Беге» чего стоила. Ицыкович-Васильева, безусловно, одна из самых блистательных актрис театра и кино, ей подвластны любые жанры. Но Таня еще и удивительный человек: глубокий, мудрый, добрый, очень верный и снисходительный в дружбе. Именно она была наперсницей, и моей, и Андрюшиной, в период наших с ним близких отношений. Но рассказ об этом впереди, а пока вернусь в общежитие Школы-студии МХАТ.

— Вообще-то читаешь ты неплохо, — похвалила студентка. — Но понимаешь, так читают все. Попробуй прочесть задумчиво, с грустью.

Я попробовала, и девушки новый вариант одобрили. Через пару часов, стоя перед приемной комиссией, начала скорбно декламировать «Вакхическую песнь» Пушкина. На третьей строчке была остановлена экзаменатором:

— Скажите, пожалуйста, вы знаете, кто такой Вакх?

Ну откуда мне в своей Калуге было это знать?! Детская отмазка сама слетела с языка:

— Я все время помнила, а сейчас вдруг забыла.

— Вакх, деточка, это бог вина и веселья.

— Поняла! Можно сначала?

Получив добро, прочла так, как до репетиции в общаге.

— Ну вот, другое дело, — похвалила экзаменатор. — На редкость быстро схватываешь.

Вышла из аудитории, ругая про себя студенток: «Вот сволочи! Из-за вас чуть не провалилась!»

Успешно преодолев три тура, я дошла до экзаменов, но вдруг был объявлен дополнительный тур, который оставил меня за бортом. Потом сведущие люди просветили: просто на мое место в Школе-студии пришлось взять кого-то с «мохнатой лапой».

С ГИТИСом решилось гораздо быстрее. Перед вторым туром я и Стасик Садальский, с которым мы успели подружиться, оказались в разных десятках. Наша пошла первой. Я начала читать комиссии басню «Свинья в габардине», с которой в других вузах имела безусловный успех, но здесь меня тут же остановил мужчина, сидевший в центре стола. Выдававшаяся вперед нижняя челюсть делала его лицо суровым, даже мрачным.

На гастрольном концерте со Спартаком Мишулиным

— Достаточно. Что у вас есть еще? Стихи? Читайте.

И через полминуты — опять:

— Достаточно.

То же самое с прозой. Внутри меня уже все бушует: «Посмотрите-ка, ничего ему не нравится! Не с той ноги, что ли, встал?!» Вдруг слышу:

— Подойдите сюда. Так. А теперь улыбнитесь как можно шире.

— Зачем?

— Хочу посмотреть ваш прикус.

И тут меня прорывает:

— Я вам не конь на рынке, чтобы зубы показывать!

Конечно, мне указали на дверь. В гневе вылетаю из аудитории — Стасик тут как тут: «Ну сто там? Давай рассказывай! — Послушав, Садальский хватается за голову: — Какая зе ты дура! Это зе мастер был, который курс набирает, и фамилия у него Конский! Хоть бы другое сравнение подобрала, а то — «конь на рынке»!»

Вот так и получилось, что Стасик с его отнюдь не безупречным прикусом и легкой шепелявостью стал студентом ГИТИСа, а я нет. О чем нисколько не жалею.

В конце выпускного курса меня пригласили сниматься в кино. «Северная рапсодия» — веселый музыкальный фильм с песнями, танцами и счастливым концом. Однако мне во время съемок частенько бывало не до смеха. В фильме есть сцена, где я оказываюсь на льдине с медведем. Все происходит якобы на Крайнем Севере, но снимали в Ялте. Покрасили белой краской большой валун, лежащий в море недалеко от берега — будто это ледяная глыба, и отвезли меня туда на лодке на пару с медведем. На звере, само собой, никакого намордника, а вместо поводка — незаметная прочная леска, которую мне намотали на руку.

Только дрессировщик сел в лодку, чтобы отчалить, мишка рванул к нему, потащив меня за собой. Еще пара метров, и я в полном северном обмундировании свалилась бы в воду и пошла ко дну. К счастью, утомленный жарой косолапый перестал рваться и прилег. Можно снимать, но почему-то не видно вертолета, на борту которого находится отважный летчик Ладейкин в исполнении Лени Куравлева. Он должен спасти мою героиню.

Машина нависает над «льдиной» только через час. Из вертолета бросают веревочную лестницу, и Леня, который панически боится высоты, начинает спускаться. На середине лестницы тяжелый сапог, отороченный собачьим мехом, запутывается в веревке, и я отчетливо вижу дикий страх на лице Куравлева. Однако надо вести диалог — они в картине, надо сказать, были еще те! — и я, светясь лучезарной улыбкой, выдаю:

— Иван-царевич?

— Иван Петрович, — бурчит Леня.

Дальше должны следовать его реплика «Как вы сюда попали?» и мой ответ «Гналась за Жар-птицей!» Но Куравлев, пыхтя, продолжает сражаться с сапогом и молчит. Прихожу ему на помощь:

— А как я сюда попала?

На что Леня выдает матерную фразу, которая в переводе на литературный звучит как «А кто тебя знает?»

Будто компенсируя мои страдания, судьба в этой киноэкспедиции преподнесла мне подарок — встречу с Шавкатом Газиевым. Театр киноактера, в котором играл Шавкат, был в Ялте на гастролях, мы жили в одной гостинице и как-то столкнулись в коридоре. Это была любовь с первого взгляда. Вскоре он стал моим мужем.

На фоне безмерного счастья померкло даже ЧП с волосами. После очередного съемочного дня гримерша Панна спросила: «Когда мы из тебя последний раз блондинку делали? Две недели назад? Корни уже отросли — надо подкрасить». Щедро намазав пергидролем все волосы — не только корни! — она натянула мне на голову полиэтиленовый мешок. Уже через пять минут кожа начинает гореть, но я терплю.

Сцена из спектакля «Безумный день, или Женитьба Фигаро»: я — Сюзанна, Миронов — Фигаро

Панна спохватывается через полчаса: «А чего это ты такая красная? Ой, и мешок горячий! Прямо пар идет. Беги к раковине!» Опускаю голову под холодную струю — сразу становится легче. Только смотрю: вода не уходит. В раковине — гора какой-то пакли. Батюшки-светы, так это ж мои волосы! Глянула в зеркало, а там пацан с ежиком в сантиметр. Так коротко меня даже в садике не стригли. У гримерши истерика: «Что делать? Завтра на съемочную площадку, а косы приплести не к чему!» Пришлось Панне трудиться всю ночь, сооружая накладку.

С кино мы как-то выкрутились, но мне через пару недель на сбор труппы в Театр сатиры! Пришлось покупать у спекулянтов парик — синтетический, с жуткими локонами. Прекрасно помню, что читала во взглядах коллег: «Боже, какая пошлость! И девицу с таким чудовищным вкусом взяли в наш театр?!» Правда потом, когда рассказала, что стала жертвой кинематографа, сочувствовали.

В конце первого сезона молодые артисты показываются худсовету в роли, которую хотели бы сыграть. Я весь год грезила Сюзанной. Выбрала две сцены — с графом и Фигаро, которые перед показом должна была пройти с Ширвиндтом и Мироновым. Отказаться они не имели права, но и желанием, мягко говоря, не горели. Шура, с которым мы были знакомы еще по Щукинскому, где он преподавал, в конце концов нашел время, а Андрей всячески отлынивал. Но правило есть правило, и вот он стоит передо мной со скучающе-страдальческой миной:

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Лариса и Лина Долины. Друг без друга нам невыносимо Лариса и Лина Долины. Друг без друга нам невыносимо

Лариса и Лина Долины: мы выходили на замкнутый круг

Коллекция. Караван историй
Римскую виллу в Хорватии перестроили для защиты от остготов Римскую виллу в Хорватии перестроили для защиты от остготов

Археологи обнаружили остатки деревянной постройки эпохи переселения народов

N+1
Жанна Бадоева: «Раздражать могут только мои манеры» Жанна Бадоева: «Раздражать могут только мои манеры»

На третий раз Нагиев подходит и тихонечко говорит: «Я тебя сейчас убью»

Коллекция. Караван историй
Как менялась Елена Летучая: бьюти-эволюция телеведущей Как менялась Елена Летучая: бьюти-эволюция телеведущей

Бьюти-эволюция Елены Летучей

Cosmopolitan
Алан Милн. Винни-Пух и прочие неприятности Алан Милн. Винни-Пух и прочие неприятности

Кристофер Робин часто задавался вопросом: что привело его отца к катастрофе?

Караван историй
Логарифмическая линейка: забавная история Логарифмическая линейка: забавная история

Логарифмическая линейка — заслуженный патриарх всех вычислительных устройств

Популярная механика
Наталья Варлей: «Что меня держит на этой земле? Любовь» Наталья Варлей: «Что меня держит на этой земле? Любовь»

«Из этой девочки может получиться новая Любовь Орлова»

Коллекция. Караван историй
А точно ли горько? 3 истории, когда свадьба пошла не по плану А точно ли горько? 3 истории, когда свадьба пошла не по плану

Сюрпризы на праздник бывают такими разными

Playboy
Андрей Чадов: «Жизнь помотала, благодаря этому я начал кое-что понимать в ней» Андрей Чадов: «Жизнь помотала, благодаря этому я начал кое-что понимать в ней»

Мы близки по крови и подсознательно чувствуем друг друга, я поддерживаю Алексея

Караван историй
«Да все, пипец. Пиши пропало». Что известно о марихуановом стартапе Егора Лаврова — создателя fuck.ru и выходца из ЖЖ «Да все, пипец. Пиши пропало». Что известно о марихуановом стартапе Егора Лаврова — создателя fuck.ru и выходца из ЖЖ

Каннабис и криптовалюта: что могло пойти не так в бизнесе Егора Лаврова?

Esquire
Альбина Джанабаева: Альбина Джанабаева:

Откровенное интервью с Альбиной Джанабаевой

Караван историй
Систематизируй! Почему заметки — это самый простой способ справиться с прокрастинацией и стать суперпродуктивными Систематизируй! Почему заметки — это самый простой способ справиться с прокрастинацией и стать суперпродуктивными

Отрывок из книги Зонке Аренс «Как делать полезные заметки»

Inc.
«Увидев себя в фильме «Москва слезам не верит», Ирина Муравьева горько заплакала» «Увидев себя в фильме «Москва слезам не верит», Ирина Муравьева горько заплакала»

Вспоминания прошлых лет об актрисе Ирине Муравьевой

Коллекция. Караван историй
Анонимы и спекулянты: стал ли арт-рынок прозрачнее благодаря блокчейну Анонимы и спекулянты: стал ли арт-рынок прозрачнее благодаря блокчейну

Анализируем самые громкие сделки по продаже NFT-искусства в 2021 году

Forbes
Свои люди: как мы понимаем, кому доверять, — принципы распознавания Свои люди: как мы понимаем, кому доверять, — принципы распознавания

Как у людей работает система опознавания «свой — чужой»

Psychologies
Последний ход Ивана Грозного Последний ход Ивана Грозного

Последнее, что увидел в жизни Иван Грозный, — это шахматы

Дилетант
Сценарий, написанный жизнью Сценарий, написанный жизнью

Иной раз жизнь выдаёт такие «коленца», что сценаристам остаётся лишь записывать

Дилетант
Город In Folio Город In Folio

Петербург из тех мест, что лишний раз опиши – от него не убудет

Вокруг света
Эти страшные фемки. Почему феминисток в России травят за внешность Эти страшные фемки. Почему феминисток в России травят за внешность

Откуда растут ноги стереотипизации о том, что феминистки страшные?

СНОБ
Два века путешествий Два века путешествий

Русское географическое общество и его архив – собрание редчайших документов

Вокруг света
Липидные медиаторы помешали макрофагам фагоцитировать пневмококков Липидные медиаторы помешали макрофагам фагоцитировать пневмококков

Гидролазы возвращают макрофагам способность к фагоцитозу

N+1
Актриса года: Ирина Старшенбаум Актриса года: Ирина Старшенбаум

Мы узнали у актрисы года, почему она енот и что такое творческое счастье

Glamour
«Я забеременела в 13 и родила». Девушка похвасталась опытом раннего материнства «Я забеременела в 13 и родила». Девушка похвасталась опытом раннего материнства

Тиктокерша по имени Габи похвасталась в Сети тем, что впервые стала мамой в 13

Cosmopolitan
Опростоволосились: 9 роковых красавиц, которых испортил блонд Опростоволосились: 9 роковых красавиц, которых испортил блонд

Звезды, решившиеся на блонд, который оказался им не к лицу

VOICE
Даже Питт и Гослинг: секс-символы Голливуда, о пластике которых ты вряд ли знала Даже Питт и Гослинг: секс-символы Голливуда, о пластике которых ты вряд ли знала

Рассказываем, на какие хирургические вмешательства решились эти актеры

Cosmopolitan
Как связаны между собой спорт и психосоматика? Как связаны между собой спорт и психосоматика?

Как разобраться со своими проблемами, занимаясь спортом

Cosmopolitan
Лучшие квесты на ПК: топ-5 легендарных игр Лучшие квесты на ПК: топ-5 легендарных игр

5 игр-квестов, прохождение которых надолго отпечатается у вас в голове

CHIP
Личный опыт: как запустить пиццерию в Великобритании и не потеряться среди гигантов Личный опыт: как запустить пиццерию в Великобритании и не потеряться среди гигантов

Уроки «Додо» из экспансии на перенасыщенный пиццериями рынок Великобритании

Inc.
Зачем наши бабушки чистили ковры снегом: 3 важных причины повторить их опыт Зачем наши бабушки чистили ковры снегом: 3 важных причины повторить их опыт

Снег или химчистка: чем лучше чистить ковер?

Cosmopolitan
Рогатый нянь Рогатый нянь

«Дело Макмартинов» считается самым дорогостоящим судебным разбирательством в США

Maxim
Открыть в приложении