Коллекция. Караван историйЗнаменитости
Алена Яковлева. Три судьбы
С мамой я прожила всю жизнь, с папой сблизилась только после окончания училища. Внешне больше была похожа на папу. Помню, как Ольга Александровна Аросева удивлялась: «Странно, ты же с ним не жила, но у тебя его манеры, жесты, интонации, даже походка — все абсолютно отцовское...»
Меня с детства окружали яркие, неординарные женщины с необыкновенной судьбой и богатой личной историей. Мы были очень близки: бабушка, мама и я. Три женщины, три судьбы...
Говорят, дочери часто повторяют судьбу своих матерей. Я об этом не задумывалась — где-то повторяется, где-то расходится.
Мы с мамой абсолютно разные: и по характеру, и по темпераменту. Я скорее в бабушку. Меня в честь нее и Еленой назвали. Долгое время я была легкомысленной, можно сказать, раздолбайкой, но с возрастом многое стала брать от матери. Какая-то рациональность появилась, мудрость, стала чаще включаться голова.
Бабушка, Елена Михайловна Чернышева, была полной противоположностью педантичной и сдержанной маме. Она любила погулять, выпить в компании шампанского. Свою бесшабашность, видимо, унаследовала от отца. Она родилась в семье дворянки и купца с цыганскими корнями. Да и профессия актрисы сыграла немаловажную роль. Бабушка училась в ГИТИСе с Еленой Гоголевой и Николаем Рыжовым. Из-за маленького роста ей не суждено было играть роли героинь. У нее была смешная присказка: «Я была травести, не с кем время провести». Поэтому она уехала на периферию — Улан-Удэ, Томск, Омск — и там переиграла всех героинь. Была у нее и своя версия несложившейся актерской карьеры: «Ленка Гоголева стала тесно общаться с Колькой Рыжовым. Вот их и взяли в Малый театр. А я была девушкой честной и туда не попала». Тут она явно скромничала. Бабушка была весьма любвеобильной девицей. Раза три побывала замужем, что, собственно, для нас троих совсем неудивительно...
У нее было «легкое дыхание». По-бунински — это едва ли не самая главная загадка девичьей прелести. В первый раз бабушка вышла замуж в восемнадцать лет. Она любила рассказывать о своем венчании:
— Представляешь, мой шафер, друг жениха, стоя сзади, бил меня всю службу короной по голове.
— Зачем?!
— Как зачем? Ревновал конечно.
Мой дедушка — третий муж бабушки. Андрей Алексеевич Мачульский был математиком. С польской кровью, сдержанный, рассудительный, спокойный. Все его братья были капитанами дальнего плавания. Видимо, в него и пошла мама характером.
Бабушка была настоящей женщиной и до самого конца не старела душой. В свои восемьдесят лет собралась замуж за одного красивого вдовца, с которым познакомилась в гастрономе в здании гостиницы «Украина». Жених, естественно, об этом не догадывался. А в девяносто четыре года каждый четверг азартно играла в карты с сестрой и двумя сверстницами — подружками еще с института благородных девиц. Они приезжали на другой конец города. Однажды я невольно подслушала разговоры «девочек» о мужчинах и покраснела от пикантных подробностей...
Не могу сказать, что я с пеленок мечтала стать актрисой. Об этом скорее мечтала бабушка. Из-за нее я в артистки и пошла. В Красково, где мы жили на даче, бабушка как-то устроила концерт. Я играла любознательную Бесси из Марка Твена. Это был мой первый сценический опыт. А еще она тайком от родителей таскала меня на «Мосфильм» на кастинги в фильмы «Ох уж эта Настя!» и «Приключения желтого чемоданчика».
Когда я сыграла первую роль на сцене в спектакле Андрея Миронова «Тени», бабушке было уже под девяносто. В антракте администратор подошел ко мне и попросил ее унять: пока я на сцене успешно демонстрировала голые плечи, бабушка ходила по фойе и показывала зрителям мои детские фотографии, в том числе и ту, где я сижу на горшке.
История нашей семьи — это настоящая «Санта-Барбара»! Все переплетается: династии, жены, мужья, дети, внуки. Михаил Державин, с которым мы работали в Театре сатиры, однажды задал каверзный вопрос ведущему передачи: «А вы знаете, в каком родстве находятся Михаил Козаков и Михаил Державин? — и сам же ответил: — Мишкина внучка — это дочка первой дочери второго мужа первой жены Михаила Державина». Он имел в виду мою дочь — Марию Козакову. Это, конечно, шутка, но в каждой шутке есть доля правды.
Мама, как и бабушка, тоже была трижды замужем. Эта цифра у нас семейная. Так получилось, что два ее первых мужа были Юрами. Двадцатипятилетний преподаватель Второго медицинского института влюбился с первого взгляда в юную тоненькую абитуриентку с двумя косичками. Маме едва исполнилось восемнадцать. Будущего академика Юрия Лопухина пригласили в Болгарию на бальзамирование тела Георгия Димитрова. Мама последовала за мужем. Там за красавицей Кирой стал ухаживать какой-то высокопоставленный чиновник. В Москве она получала каждый день букет черных роз. Их привозили самолетом из Софии.
Они с Юрой довольно быстро разошлись. Вскоре в ее жизни появился кавалер «с серьезными намерениями» — режиссер Владимир Венгеров. Он сделал маме предложение, собирался снимать ее в роли Кати в фильме «Два капитана». Но одна нечаянная встреча все эти планы смешала...
Как-то они сидели большой компанией в ресторане ВТО. Венгеров всем представил Киру как свою невесту. Вдруг мама заметила, что с нее не сводит глаз молодой человек, сидевший за соседним столиком. Это был Юрий Яковлев. Она с ним стала откровенно переглядываться, но тогда они так и не познакомились.
Оказывается, после того вечера в ВТО папа долго пытался найти Киру, наводил о ней справки. А тем временем Венгеров уехал в Ленинград решать вопрос о переезде в Москву. Он буквально висел на телефоне, строя планы, как они будут прекрасно жить вместе...
Как-то мама с бабушкой пошли на концерт в Зал Чайковского. В толпе зрителей она неожиданно столкнулась с Юрой Яковлевым. Кира заметила, как он, сидя в ложе, все время ищет ее глазами. После концерта у гардероба к ним подошел папин приятель. Юра был безумно робким молодым человеком и не решился сам познакомиться. «Простите, вами интересуется мой друг», — он подвел Юру и представил их. С этого момента все и началось. Папа вдруг осмелел и буквально выхватил у гардеробщика мамино пальто.
Они отправились гулять. Всю ночь бродили по бульварам Москвы. Это было так романтично, им совсем не хотелось расставаться. Он рассказывал маме о своей любимой работе. Папа второй сезон работал в Театре Вахтангова. У него была всего одна маленькая роль — Заморский Принц с парой фраз, в основном он участвовал в массовках. Высокий, худой юноша с длинными руками и ногами обладал необыкновенными глазами и бархатным баритоном. Маме он сразу очень понравился. «Юра, — как образно выражалась она, — за мной даже не ухаживал, а как прилип намертво, так и не отлип».
Официально мои родители поженились не сразу. Их отношения с самого первого дня были настолько серьезны, что все, что с ними происходило, и было женитьбой. В Юрин день рождения, двадцать пятого апреля, собрались его друзья, коллеги по театру: Михаил Ульянов, Анатолий Кацынский, Евгений Симонов. Мама с папой объявили всем, что женятся. Гости подняли первый тост за именинника, второй — за свадьбу. Так и совместили два радостных события. Поженились буднично: зашли как-то по дороге в ЗАГС и расписались.
Вскоре они стали жить у маминых родителей. Можно сказать, жених достался маме «без приданого». У него даже чемодана с личными вещами не было. Не скажу, что папа улучшил свои жилищные условия. В войну его родители потеряли комнату в большой коммуналке. Его маме «отрезали» какой-то кусок, и они жили в кладовке. Юра спал на сундуке в углу без окна. Над «ложем» висела полочка с его любимыми книжками.
Так вот, папа поменял свою кладовку на крошечную квартирку на низком первом этаже, правда в окне были видны не только ноги прохожих, но и часть туловища. Двенадцатиметровую комнату перегородили шкафом, но как говорила мама: «Это был рай в шалаше». В их первую брачную ночь бабушка причитала: «Боже, что он делает с нашей девочкой? Я так и знала, что этим кончится!» Она, видимо, забыла, что мама была замужем не первый раз...
Жили они душа в душу. Мама вспоминала: «Я знала Юру в самый прекрасный период его жизни, когда он был еще не испорчен славой, вниманием женщин. Когда он был «девушкой»: чистый, светлый, добрый. Роскошный восторженный щенок!»
Папа пропадал в театре, жил ролями, очень скоро стал востребован в кино. Как-то его пригласил в картину «Необыкновенное лето» Владимир Басов. Папа поставил условие, что на съемки в Саратов приедет с женой. Он играл там офицера, которого в конце фильма убивают. Это была одна из самых, на мой взгляд, замечательных его ролей. Съемки мама вспоминала как счастливое время. Она и Басов оказались страстными грибниками и часто сбегали со съемочной площадки в лес по грибы. «Добычу» потом жарила на огромной сковороде жена режиссера Роза Макагонова...
Дедушка не сразу принял нового Юру — все-таки ученый, профессор был ему понятнее! Бабушка, наоборот, встретила его с восторгом: она сама актриса, обожала театр, и конечно, папа вскоре стал ее любимчиком. Они как творческие люди были на одной волне. Папа о себе говорил так: «Я живу в другом измерении». Бабушка это с восторгом принимала. Когда зять поздно возвращался после спектакля, она ждала его с ужином. Они часами на кухне говорили о театре, а мама мирно спала за шкафом — ей надо было рано вставать на лекции.
Жилось им трудно, но так жили все. На двоих было шестьдесят рублей — мамина стипендия и папина крошечная зарплата в театре. Отсутствие денег никак не отражалось на их отношениях. Ковров не покупали, в очереди на мебельные гарнитуры не записывались.
Начало их любви было почти сразу омрачено серьезной болезнью мамы. Как выяснилось, она уже давно болела туберкулезом. Этот страшный отпечаток оставила война. После каждого спектакля папа приходил домой и по совету иранского врача натирал на терке овощи. Свекла, морковка и репа жутко пахли, но мама послушно пила из его рук сок. Утром, перед мамиными лекциями, папа заботливо прибинтовывал к ее спине, туда, где был очаг, капустный лист. К вечеру он становился тонким, как пергаментная бумага. Когда маму отправили в санаторий, папа поехал с ней и спал рядом на тахте, не боясь заразиться.