Клеймо на всю жизнь: вдовья доля
В некоторых обществах женщины, потерявшие мужей, становятся изгоями и нередко оказываются в приютах. А где-то вдов и вовсе лишают всего: детей, земли, крыши над головой. Есть ли надежда на перемены?
Вернуться к жизни
Вриндаван, Индия
Задолго до восхода вриндаванские вдовы спешат по темным немощеным переулкам, стараясь обходить грязные лужи и свежие коровьи лепешки. На одном и том же месте каждое утро волонтеры расставляют на тротуаре газовые плитки, чтобы заварить в огромных чанах чай. Вдовы знают: приходить надо очень рано, иначе чая может и не хватить.
5.30 утра, прохладный рассвет, тонкий бледный серп месяца. Несколько вдов кутаются в цветастые сари, но большинство — в белых: верный признак того, что перед вами женщина, потерявшая мужа.
Сколько точно вдов во Вриндаване, неизвестно. По одним оценкам, 2–3 тысячи, по другим — все 10, а то и больше. Сам Вриндаван и окрестные городишки — религиозный центр со множеством храмов бога Кришны и ашрамов, в которых не имеющие средств к существованию вдовы, сидя на полу, весь день исполняют бхаджаны — религиозные песнопения. Формально это дело паломников и священников, но, многократно повторяя песнопения, вдовы могут заслужить горячую еду, а, если повезет, коврик, на котором можно устроиться на ночь.
Вдовство — это клеймо на всю жизнь. Если ты стала вдовой, тебе очень не повезло. Ты проклята.
Живут вдовы и в приютах, и в съемных комнатах, а то и просто под куском брезента на обочине. Во Вриндаван они приезжают изо всех уголков Индии. Иногда женщины прибывают в сопровождении гуру, которому доверяют. Порой сюда их привозят родственники — оставляют в ашраме или на ближайшем перекрестке и уезжают прочь.
Даже если родня не выгоняет вдову из дома, часто изо дня в день ей дают понять, что ее роль здесь сыграна: в Индии женщина, имевшая несчастье пережить мужа, навсегда становится лишь обременением и, по словам делийского психолога Васанты Пхатри, «физически жива, но для социальной жизни умирает». Вриндаван известен как «город вдов», поэтому потерявшие мужей женщины приходят сюда и в одиночку: добираются на автобусах и поездах. И так из поколения в поколение.
«Никто из нас не хочет возвращаться к семьям, — твердо произносит на бенгальском сухопарая Канаклата Адикари со своей кровати в приютской комнате, которую она делит с семью другими вдовами. — Мы не разговариваем с родственниками. Мы сами — вот наша семья».
Канаклата укутана в свободное белое сари до самой макушки. Когда-то в Индии лишение новоявленной вдовы волос было широко распространено: так обозначали конец женской привлекательности, и вдова Адикари, похоже, недавно была в очередной раз обрита налысо. «Я сделала это, потому что мои волосы были его, — говорит она. — Главная красота женщины — это ее волосы и ее одежда. Если моего мужа здесь нет, на что мне все это?».
Сколько ей сейчас?
– 96.
А сколько было, когда умер ее муж?
— 17.
Мы с фотографом Эми Тансинг оказались во Вриндаване, посещая уникальные сообщества вдов в разных регионах мира. Мы исследовали не личные переживания отдельных героинь, а то, как общество может принуждать женщин, потерявших мужей, к принятию новой роли — роли изгнанницы, мученицы, жертвы.
В 2011 году Организация объединенных наций объявила 23 июня Международным днем вдов. Официальное объяснение было мрачным: во многих культурах вдовы настолько беззащитны перед предрассудками и нищетой, что вдовство само по себе должно рассматриваться как потенциальная угроза правам человека.
Во Вриндаване мы разговорились с социальным работником, женщиной по имени Лакшми Готам. Мы спросили, не думала ли она о том, что бы изменила, будь у нее возможность защитить женщин от подобных унижений. Как выяснилось, думала. «Я бы убрала из словарей само слово «вдова», — говорит она. — Когда женщина теряет мужа, она обретает это имя. Слово прилипает к ней — тут-то и начинаются все ее беды».
Трудно даже точно подсчитать, сколько их на свете — женщин, оставшихся без мужа: они живут изолированно и незаметно. Самый масштабный сбор данных провел Фонд Лумбы — организация, поддерживающая вдов на международном уровне. По оценкам фонда, всего в мире 259 миллионов вдов; в исследовании подчеркивается: многие страны плохо отслеживают сведения, касающиеся этой категории женщин и их потребностей.
Вдова не должна одеваться в цветное или выглядеть привлекательно — это было бы неуместно для ее новой роли вечной униженной плакальщицы. Вдове следует есть только безвкусную пищу, небольшими порциями, поскольку богатство вкуса и специи могут возбудить страсть, которой она больше никогда не должна испытать. Все эти правила уходят корнями в индуизм, и образованные индийцы от многих из них отказались, но в некоторых деревнях и консервативных семьях ко всему этому по-прежнему относятся совершенно серьезно. Мира Кханна, делийская писательница, работающая в организации по защите прав вдов Guild for Service, отмечает, что обычай клеймить женщин, потерявших мужей, — порождение репрессивной традиции.
«Нигде в Ведах не сказано, что вдова должна вести аскетичную жизнь, — говорит Мира. — Там есть совсем другая строчка: «Ты, женщина, почему ты плачешь о человеке, которого больше нет? Поднимайся, возьми за руку человека живого и начинай новую жизнь».
Мы подгадали наш визит во Вриндаван и Варанаси (этот священный город тоже привлекает тысячи вдов) к разгару кампании, целью которой было добиться, чтобы овдовевшие женщины могли участвовать в праздничных гуляниях. По всей Индии празднества Дивали и Холи — повод для всеобщего веселья и счастья. Дивали — это подарки, яркие огни и фейерверки; Холи проводится на улицах — люди подбрасывают в воздух цветную блестящую пудру и обливают друг друга подкрашенной водой.
«Считается, что если вы овдовели, то вам непозволительно участвовать в каких бы то ни было праздниках, — говорит благотворительница Винита Верма. — Мы же хотим, чтобы вдовы были частью общества. Они имеют полное право жить своей жизнью».
Верма — вице-президент Sulabh International, индийской организации, которая оказывает поддержку и выплачивает маленькие ежемесячные пособия вдовам в приютах во Вриндаване и Варанаси. Несколько лет назад — сперва робко, потом смелее — Sulabh начала организовывать в этих двух городах на Дивали и Холи мероприятия для вдов.