Внутри Эми Шумер
Помните детскую песенку «Из чего же, из чего же, из чего же сделаны наши девчонки?» Американская актриса стендапа и кино Эми Шумер наверняка никогда не слышала такой. Разве что старинный стишок из английского фольклора, легший в основу этой советской песни. Но желание разгадать секрет того, что же на самом деле внутри девчонок, уже много лет не покидает ее. И все же больше всего Эми все эти годы волнует вопрос, из чего сделана она сама.
Все эти многолетние самокопания стали той плодородной почвой, на которой выросло телешоу «Внутри Эми Шумер», принесшее ей известность и любовь зрителей. Когда в 2016 году свет увидела книга «Девушка с тату пониже спины» — настолько откровенная автобиография, что некоторые страницы даже как-то неловко читать, — популярность Эми была на пике возможного! В 2015 году она попала в сотню самых влиятельных людей по версии Time. Как оказалось, быть всеобщим посмешищем и выставлять свою жизнь перед всеми, как на рентгене, ничего не скрывая, — это не только смело, но и очень прибыльно!
Если отбросить шутки в сторону и серьезно задуматься, чего стоило Эми Шумер — не обладавшей ни особенным талантом, ни выдающейся внешностью, ни поддержкой на старте — вскарабкаться на самую вершину карьерной лестницы в такой зыбкой и все время норовящей выскользнуть из-под ног, как шаткая табуретка, профессии комика, внятный ответ будет трудно найти. Только она одна это знает! Да еще страницы дневников, которые Эми вела на протяжении всей жизни. Для большинства это отвязная и отважная дамочка, которая за словом в карман не полезет. Попасть на кончик ее языка равно престижно и позорно: она высмеет вас до последнего волоска, но и сделает известным! «Сама Эми Шумер прошлась по мне! Теперь вы знаете обо мне все!» Но кому больше всего досталось от Эми едких шуток и кого эти шутки не унизили, а возвысили — это сама Шумер. Если вы решите найти самый неочевидный путеводитель «Как оказаться в списке самых богатых людей» без наследства отца, выдающихся мозгов или привлекательной внешности, история Эми Шумер — идеальный выбор!
Только для девочек
Она появилась на свет в первый день лета 1981 года в центре Нью-Йорка — в больнице «Ленокс-Хилл», что в Верхнем Ист-Сайде, — и прибыла домой, в огромный дуплекс в пяти кварталах езды, на роскошном лимузине. Ее жизнь начиналась с отличного старта: семья Шумер была настолько состоятельна, что супруги буквально купались в деньгах и купали в них своих детей: Эми, ее старшего брата (сына матери от первого брака) и младшую сестру. Отдыхать на Багамы летали на частном самолете, а на дни рождения Эми во дворе устраивали настоящую ферму с домашними животными — невероятная роскошь для центра Нью-Йорка! Шумер вспоминала, что после каждого своего дня рождения она становилась «девочкой года» для своих друзей и одноклассников.
Эми была первым ребенком Сандры и Гордона Шумер. Он происходил из семьи украинских евреев, прибывших в Нью-Йорк в начале ХХ века. Чтобы стать миссис Шумер, его жена Сандра Джонс приняла иудаизм. Так что, кроме обычной школы, младшие Шумеры посещали еще и школу для еврейских детей, сполна испытав на себе антисемитизм, от которого не спасал даже банковский счет отца. Гордон был удачливым бизнесменом, владевшим компанией со странным и претенциозным названием «Лондонский Льюис». Фирма занималась продажей экспортированной из Европы мебели для детских комнат. Натуральное дерево, итальянский дизайн и толковый маркетинг привели к тому, что едва ли не все богатые родители с Манхэттена считали своим долгом перед детьми делать покупки в магазине Гордона.
Детство Эми было похоже на сказку. Позднее, вспоминая первые годы своей жизни, она называла себя не иначе как «маленькой папиной принцессой»: миловидная пухлая девочка со светлыми вьющимися волосами — таких чаще всего берут в рекламу, а в Америке приглашают принять участие в конкурсе «Маленькая мисс штата». Неудивительно, что самой первой работой Эми, которая появилась в ее послужном списке еще в раннем детстве, была работа моделью. «Родители считали, что я прелесть, и знали, что сниматься буду даром. Я позировала для кучи кроваток, была на обложке каталога их магазина (скорее всего, из-за этого компания и прогорела). Так началась и закончилась моя карьера фотомодели».
Шумеры использовали миловидную внешность дочерей, чтобы на весь мир похвастаться как ими, так и товарами из своего магазина. Вскоре они открыли уже второй, под не менее странным названием «Приглашаем всех девчонок», в котором торговали подарками на дни рождения, одеждой и куклами — это был настоящий девчачий рай. Все только для девочек! «Никаких мальчиков!» — так звучал рекламный лозунг магазина, который в сегодняшней Америке не позволили бы озвучить как сексистский и притесняющий права полов. В конце ХХ века реклама была смелее: маленькие Эми и Ким каждый день своей жизни приумножали богатство семьи, нося майки с названием магазина для девочек. К майке с нарисованным на ней замком прилагался самый настоящий ключик, который можно было носить на цепочке. Эми в этой футболке и с ключиком на шее была похожа на ходячую рекламу сокровенных детских секретов. По иронии судьбы она вырастет и выдаст все самые темные секреты семьи — без остатка, щедро приправив их остротами и шутками...
То, что у этой девочки рот не закрывается на ключик никогда, стало понятно еще в раннем детстве. Актрисой Эми объявила себя сразу, как только начала говорить. Отличавшаяся врожденным эксцентричным характером и желанием быть у всех на виду, она всегда и везде рвалась на сцену. На любую сцену и по любому поводу: будь это домашнее торжество, школьные постановки или бат-мицва в синагоге. «Не особо-то мне было интересно петь фрагмент из Торы, нет, я мечтала блистательно дебютировать на сцене. Все смотрели на меня — это как раз то, что мне нравится с детства, — а я с предвкушением глядела в толпу», — вспоминает она один из эпизодов на заре своей карьеры.
Первый официальный ангажемент Эми получила в пять лет, сыграв Гретель в «Звуках музыки», хотя впервые вышла на сцену гораздо раньше. Первой сценой для нее стала ее кровать, стоявшая в нише в стене и закрывающаяся для уюта занавесками. Эми стаскивала матрас, открывала шторы и, пафосно объявляя свой выход, выступала перед семьей на своей маленькой импровизированной сцене. «Выступления состояли в основном из утомительных путаных рассказов о кроликах, кошечках или червячках. Родные притворялись, что им интересно, хотя, скорее всего, мечтали, чтобы на дом упал метеорит».
День, когда все рухнуло
Беззаботная сказочная жизнь с омарами на завтрак, отпуском на Багамах и ранчо на заднем дворе в день рождения закончилась там, откуда беды никто не ждал. То, что жизнь семьи стала совсем другой, Эми впервые заметила по своим дням рождения. «Через год после того, как родители все потеряли, мой день рождения очень сильно отличался от той деревенской сказки, которую мне устраивали в богатые годы. На этот раз все было построено вокруг песни Лайонела Ричи «Танцы на потолке». Папа укрепил посреди ковра в гостиной зеркальный диско-шар, и семеро детей, пришедших в гости, танцевали вокруг него, пока играла песня — снова и снова. Папа снимал все это на камеру, перевернув ее вверх ногами, а потом мы смотрели запись и ели пиццу. Я даже не понимала, что у нас нет денег; просто думала, что родители чуть ошибаются насчет степени моей любви к Лайонелу Ричи».
Она не сразу узнала (от детей это скрывали до последнего), что отец семейства Гордон Шумер стал жертвой неизлечимой болезни — еще молодого и полного жизненных планов мужчину день за днем пожирал рассеянный склероз. Болезнь разрушала не только его тело, но и его дело: прибыльный бизнес вскоре развалился, Шумер обанкротился и не в силах был содержать семью. Он начал пить (долгое время Эми казалось, что от отца пахнет новым дорогим парфюмом), будучи не в силах смириться с происходящим. Семья начала переезжать чуть ли не каждый год в дома поменьше и похуже, пока девочкам не начало казаться, что они спят все кучей, точно как герои фильма «Чарли и шоколадная фабрика».
«Видеть их падение, наблюдать, как его тело как бы разлагается, — это очень жестоко. Это действительно дает вам понять, что вы не контролируете жизнь», — сказала Шумер в одном из своих интервью, вспоминая те роковые годы. Какое-то время отец все еще пытался держать хорошую мину при плохой игре и лелеять своих девочек как принцесс.
«Я смотрю на самые печальные моменты своей жизни и смеюсь над тем, как они ужасны, потому что они уморительны; рассмеяться — это единственный способ пережить болезненное. Мой папа такой же. Он всегда смеялся над тем, что другим казалось слишком мрачным для смеха».
Незадолго до того, как Эми исполнилось 13 лет, ее родители развелись. С мамой и сестрой Эми переехала в квартиру в подвале, где единственная спальня досталась сестре Ким, а сама она спала в одной постели с мамой. «Кажется, я могла бы написать целую книгу — и обо всех мерзких и жутких местах, где жила, и о своих стремных либо чудесных соседях. Каждая квартира была остановкой на дороге, которая вела меня туда, где я хотела быть. Я не переставала переезжать и не старалась устроиться поудобнее — потому что хотела быть готовой ко всему, что ждет меня впереди».
Притворяйся, пока не поверят!
Комик, занимающая четвертую строчку в списке десяти самых высокооплачиваемых представителей профессии, Эми Шумер все еще ярко помнит, что в колледже она буквально старалась свести концы с концами: питалась на купоны в столовой, таскала еду в студенческом союзе (она с детства привыкла есть много и вкусно и никак не могла отучить себя от этого), как ей приходилось использовать весь свой актерский талант, чтобы разводить парней на напитки, а это было непросто, ведь на первом курсе она была «похожа на блондинистого Бабадука».
Воспоминания о прежней шикарной жизни и невозможность хотя бы немного прикоснуться к некогда привычной роскоши толкнули ее и сестру на воровство в магазинах: поначалу они ходили в супермаркеты и бутики, в которых раньше их семья без оглядки на цену покупала приглянувшиеся вещи, просто чтобы поглазеть. Однажды попробовали стянуть мелочь, потом вещь покрупнее, и вскоре это вошло в привычку. Пока однажды сестер не поймали с горой ворованной одежды и не отвезли в полицейский участок. Урок был жестоким и справедливым. Эми усвоила раз и навсегда: если хочешь что-то иметь, добивайся этого, как только можешь! Но не воруй!
«Сколько себя помню, я искала работу. И работала всегда, когда могла найти хоть какую-то подработку», — вспоминает Шумер свою полную лишений юность, которая дала ей немало эпизодов будущих стендапов. Она вела в колледже групповые занятия по гимнастке и работала волонтером в лагере для людей с особыми потребностями, подметала остриженные волосы в парикмахерской, была мойщицей волос, официанткой в стейк-хаусе и ночном клубе. «Я трудилась в десятке ресторанов только на Манхэттене, а во время учебы в колледже какое-то время работала маляром. Каждые выходные в шесть утра я влезала на стремянку с валиком и кистями, красила стены в чьей-то квартире, китайском ресторане или школе. Но мне все это нравилось. Даже на работе, которую я терпеть не могла, мне всегда нравилось чувство, возникавшее, когда заканчиваешь».
«Притворяйся, пока не добьешься!» — твердила она себе и добивалась работы, о которой понятия не имела, зато та давала шанс иметь крышу над головой и еду. Будет день — будет хлеб! С дипломом преподавателя кикбоксинга Эми могла смело устроиться инструктором по йоге и стретчингу и даже имела успех у клиенток, потому что разрешала им в самые трудные моменты тренировки не сдерживаться и выкрикивать имена своих бывших. Она работала велорикшей, не обладая особой сноровкой и силой в ногах, но ей был 21 год и она жила тогда на Западном побережье в компании не самого лучшего из своих бойфрендов. Надо было как-то выживать!
Смех сквозь слезы
Как неудавшаяся официантка, велорикша и самопровозглашенная инструктор по йоге попала на сцену? И почему однажды решила, что быть комиком — ее призвание? Начнем с того, что Эми с детства повсюду искала внимания к себе. Когда с возрастом из девочки с кукольной внешностью она выросла в нескладную девушку (бургеры и пельмени сделали свое дело), явно склонную к полноте, в поле внимания попадала даже тогда, когда этого не хотела. И становилась объектом насмешек: ее дразнили толстухой, еврейкой, лохматой головой из-за вечно вьющихся непослушных волос. Она была такой, спору нет. Но кому приятно, когда твои самые заметные качества становятся предметом бесконечных насмешек?