Письмо редактора
В детстве моим кумиром был Чингачгук, а совсем не Пьер Безухов. Ну правда, может ли сравниться ловкий пригожий Большой Змей с нелепым очкастым дяденькой в белых колготках (в шесть лет я не очень представляла себе мужскую моду начала XIX столетия)? И если фильм с Гойко Митичем о разборках делаваров с бледнолицыми я смотрела с нескрываемым восторгом, бесконечно таская несчастных родителей в придворный кинотеатр, то «Войну и мир» не сразу оценила. Много персонажей, много дыма. . . Разве что Наташа Ростова полюбилась. Толстого я тогда знала лишь по детским рассказам про льва и собачку да несознательного Ваню, который тайком съел сливу (одну — sic!), но дома, утыкаясь всякий раз в книжную полку с тесно стоящими одинаковыми лазоревыми томами, не сомневалась: Лев Николаевич может больше. И вот семья повела меня в «Прогресс»,