Совсем не разглядела в незнакомом молодом человеке будущего мужа

Караван историйЗнаменитости

Мария Добржинская: Мой принц

Едва увидев Чернышова, сокурсницы застонали: "Боже, какой красавец! Упасть и не встать!" Я отреагировала спокойно: ну да, красивый, и что дальше? Даже убеждала подружек: "Девочки, успокойтесь, наверняка он страшный бабник!" Совсем не разглядела в незнакомом молодом человеке будущего мужа.

Беседовала Инна Фомина

Фото: Ю. Феклистов/7 Дней

Мария, в январе вы вышли замуж за Андрея Чернышова. Вашему роману — десять лет, почему так долго хранили его в секрете?

— Мы ничего не скрывали, просто не афишировали. Никуда не спешили и долго шли к тому, чтобы обвенчаться, — регистрацию в ЗАГСе никогда не считали важным делом. С мужем мы хоть и очень разные люди, я — эмоциональная, открытая, иногда даже слишком, Андрей — более спокойный, сдержанный, но оба верим в институт брака. Для нас любовь, преданность — не пустые звуки, а что-то очень глубинное. Родители научили, что семью надо создавать раз и навсегда. Так сложилось у них, так хотели бы прожить и мы с Андреем.

Я росла в замечательной творческой семье и представляю уже четвертое актерское поколение. Благодаря атмосфере, которая царила в доме, и решила стать артисткой. Лишь мама выбивается из династии: она окончила Институт культуры и до рождения брата, тоже, кстати, Андрея, работала в Библиотеке имени Ленина. Андрюша младше меня на четырнадцать лет, сейчас ему девятнадцать, он талантливый пианист. Папа — выпускник операторского факультета ВГИКа, учился у Сергея Медынского. Работал на Центральной студии научно-популярных фильмов, снимал хотя и «негромкие», но достойные картины. Сегодня трудится на НТВ.

Брат младше меня на четырнадцать лет, сейчас ему девятнадцать, он талантливый пианист. Я с родителями и Андрюшей. Фото: из архива М. Добржинской

Бабушка по маминой линии Анжелика Струтиенко окончила ГИТИС, служила в Театре Советской армии. Играла вместе с Любовью Добржанской (мамой Жени Лукашина из «Иронии судьбы...») в легендарном спектакле «Вишневый сад», который ставила Мария Кнебель. Бабушка до конца своих дней дружила с Владимиром Зельдиным, сохранилось множество их совместных фотографий.

Бабушка хотела, чтобы я стала актрисой: надеялась, что внучке удастся реализовать то, что не успела сама. Она оставила Театр Советской армии, чтобы посвятить себя семье. До конца своих дней дружила с Владимиром Зельдиным. Фото: из архива М. Добржинской​​

Ее первый муж и мой дедушка Карп Артемьевич Мукасян тоже был актером, без малого сорок лет выходил на сцену Театра имени Маяковского. Дедушка умер более четверти века назад, но театралы до сих пор вспоминают спектакли «Маяковки» с его участием, а актеры труппы при встрече говорят: «Привет, внучка Мукасяна...» Мне кажется, дух дедушки жив на подмостках его театра. Однажды, еще студенткой, участвовала в «Маяковке» в антрепризном спектакле «Сны идиотки». Всегда боготворила эту сцену, но выходила на нее впервые. Играю и явно чувствую дедушкино присутствие, будто наблюдает за мной сверху. Даже мурашки пошли по телу. На поклонах из зала поднялась незнакомая девушка и вручила мне огромный букет роз — никогда таких не дарили, еле удержала. Я еще училась, исполняла малюсенькую роль, меня никто не знал — чем заслужила эти невероятные цветы? Решила, что этот букет — поздравление от дедушки с дебютом на сцене, которой он отдал жизнь...

Дядя бабушки Анжелики — корифей Вахтанговского театра, народный артист СССР Николай Сергеевич Плотников. Он был лауреатом всевозможных премий и призером кинофестиваля в Карловых Варах — за роль в картине Юлия Райзмана «Твой современник». Зрители вспоминают Николая Сергеевича как академика Синцова, учителя героя Алексея Баталова из «Девяти дней одного года».

Это далеко не все мои родные, посвятившие жизнь искусству. Но я за кулисами не росла. И на детские роли меня по блату не пристраивали. Хотя бабушка всей душой хотела, чтобы внучка стала актрисой: надеялась, что мне удастся реализовать то, что не успела сама. Именно она занималась моим воспитанием: мама пропадала на работе, папа месяцами не вылезал из киноэкспедиций.

Бабушка жила в доме Малого театра. Рассказывала, что одно время ее соседями сверху были Наталья Гундарева с режиссером Леонидом Хейфецом, а этажом ниже жил народный артист СССР Владимир Кенигсон.

Помню, в раннем детстве забегаю в лифт, а там — какая-то пожилая женщина. Достает яблочко, протягивает: «Возьми, девочка!» А я сразу вспоминаю сказку про Белоснежку: там злая королева, превратившись в нищенку, угостила героиню яблочком и та уснула. Меня начинает трясти от страха — это колдунья! Наконец лифт поднялся на мой этаж, я пулей выскочила, прибежала к бабушке и выпалила:

— Колдунья дала мне яблочко! Я сейчас засну!

Бабуля долго смеялась, а потом спросила:

— Знаешь, кто на самом деле та колдунья?

Так я узнала, что наша соседка — замечательная актриса Малого Татьяна Панкова. Она дожила до девяноста четырех лет, много снималась, но пожалуй самая известная ее кинороль — мать декабриста Анненкова в «Звезде пленительного счастья» Владимира Мотыля.

Фото: Н. Логинова/Photoxpress.ru/съемка телесериала «Трое сверху»

— В детстве вы себя кроме актрисы кем-то еще представляли?

— Еще подумывала о профессиях журналиста и художника — очень люблю рисовать. Но к выпускному уже твердо знала: поступать буду в театральный. Мне совсем не давались точные науки, ходила в двоечницах. Часто прогуливала с лучшей подругой Лизой Стахурской. Мы с трех лет — неразлей-вода, одно время нашу парочку считали грозой района. Но я не только хулиганила, но и... ловила преступников. Мне на них «везло», с детства будто притягиваю всякие происшествия. Лет в двенадцать поймала воришку, который украл у старушки кошелек на улице: долго за ним следила, затем сдала милиционеру. Помню, как плакала в отделении, умоляя не рассказывать ничего маме. Боялась, что ей позвонят: «Вы мама Маши Добржинской? Это из милиции!» И маме станет плохо до того, как узнает, что я — настоящий герой района! Потом в школу даже прислали грамоту с благодарностью.

Поступала я самостоятельно. Хотя у бабули, конечно, нашлись бы необходимые связи и люди, способные составить протекцию. Но я решила, что если достойна этой профессии, то справлюсь сама, а если нет — никакой блат не спасет. Так бабушке и объявила: «Скажешь кому-то за меня хоть слово — даже пытаться не буду». Она поклялась никуда не звонить.

В Школе-студии МХАТ и «Щуке» я прошла на вторые туры. В ГИТИСе, где конкурс составлял четыреста пятьдесят человек на место, набирали студентов Алексей Бородин и Сергей Женовач. Больше всего хотелось к Женовачу. И на прослушивании он велел мне приходить сразу на третий тур!

В назначенный день явилась в институт заранее. На душе невероятный подъем: сейчас исполнится моя мечта! В сумке — пятьдесят рублей, тогда серьезная сумма, чтобы заплатить за подготовительные курсы, на которых занималась, и новенький мобильный, накануне подаренный папой. Пока ждала начала экзамена, присела во дворике на скамейку, разговорилась с симпатичной кудрявой девушкой. По доброте душевной и на правах практически поступившей учила ее, как вести себя на просмотрах, делилась советами. В какой-то момент на что-то отвлеклась, оборачиваюсь — нет девушки, будто испарилась. Лезу в сумку, а там — ни кошелька, ни телефона. Как же я рыдала! Не столько из-за пропажи, сколько от обиды на то, что со мной так нечестно обошлись. Заплаканная, поплелась к кабинету, где назначил встречу Женовач. Стоявшая у двери женщина остановила: «Ни в коем случае не ходи в таком виде на прослушивание! Надо успокоиться. Приезжай завтра. Я передам Сергею Васильевичу, что ты отпросилась...»

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Наталья Селезнева: «Перехожу в разряд антиквариата, и это мне нравится!» Наталья Селезнева: «Перехожу в разряд антиквариата, и это мне нравится!»

Судьба играет человеком, а человек играет на трубе

Караван историй
Дело о пропеллере Дело о пропеллере

Героическая история летчика — с точки зрения его адвоката Добровинского

Tatler
Детка, ты просто космос Детка, ты просто космос

Анна Завтур доказывает: не стоит видеть в ней только лирическую героиню

VOICE
Потерять ребенка Потерять ребенка

Истории, в которых матери потеряли своих детей

СНОБ
«Книголюб долго живёт» «Книголюб долго живёт»

Эпизод «давно минувших дней», который произошёл в начале 1990-х

Дилетант
Андреевский крест Андреевский крест

Андрей Малахов дает большое интервью Сергею Минаеву после ухода с Первого канала

Esquire
Участковый доктор Участковый доктор

Почему компания «Евромед» переключилась на лечение дачников по ОМС?

Forbes
«У меня нет друзей, никто не любит странных». Как живут с биполярным расстройством «У меня нет друзей, никто не любит странных». Как живут с биполярным расстройством

Люди с биполярным расстройством рассказали, как и из-за чего оно у них появилось

СНОБ
Несбывшаяся кадриль Несбывшаяся кадриль

Каменный особняк и судьбы двух необыкновенных женщин, посвятивших жизнь танцу

Караван историй
Теннисистка Светлана Кузнецова: Я командный игрок и могла бы отлично играть в футбол Теннисистка Светлана Кузнецова: Я командный игрок и могла бы отлично играть в футбол

Светлана Кузнецова — о том, какие кошмары снятся спортсменам

СНОБ
Камера хранения Камера хранения

Память преподносит нам множество сюрпризов. Как это все работает?

Добрые советы
Балтийский Трафальгар Балтийский Трафальгар

Победа в Выборгском сражении приблизила окончание войны

Популярная механика
Дотракиец в Петербурге Дотракиец в Петербурге

Иногда метафора помогает найти ключ к трудному подростку

СНОБ
Jaguar F-Type SVR Jaguar F-Type SVR

От одного лишь звука мотора мурашки по коже

Quattroruote
Тюльпаномания Тюльпаномания

Первый настоящий биржевой кризис оказался связан с луковицами тюльпанов

Дилетант
Work in progress: Ранний экспресс Work in progress: Ранний экспресс

Фрагмент текста Кирилла Кобрина, который можно читать как путеводитель по Китаю

СНОБ
Нашла занятие Нашла занятие

Их дело выросло из хобби и приносит сплошное удовольствие

Cosmopolitan
«Я плавала с белухами обнаженной, чтобы стать одной из них» «Я плавала с белухами обнаженной, чтобы стать одной из них»

Наталья Авсеенко – человеческие возможности гораздо больше, чем принято думать

Psychologies
Дмитрий Рогозин: Почему нужно говорить о смерти Дмитрий Рогозин: Почему нужно говорить о смерти

Как помочь старикам подготовиться к уходу из жизни и почему это важно

СНОБ
Смерть трояка Смерть трояка

Банкноты в 200 и 2000 рублей наводят на размышления о путях российской истории

СНОБ
Легче обнять Легче обнять

Интервью с Ксенией Раппопорт

Домашний Очаг
Все любят Дональда Все любят Дональда

Евгения Микулина оппонирует женщинам, которым омерзителен Трамп

GQ
Выйти из сумрака Выйти из сумрака

По оценке ВОЗ, от депрессии страдают более 300 млн человек во всем мире

Добрые советы
Дональд **дак Дональд **дак

Промежуточные итоги правления самого одиозного президента Америки

GQ
«Я победил Брюса Уиллиса». Виктор Сухоруков о новом «Физруке» «Я победил Брюса Уиллиса». Виктор Сухоруков о новом «Физруке»

Виктор Сухоруков — о роли отца, об обидах, о запое и о несчастной любви

СНОБ
Эмма Клайн: Девочки Эмма Клайн: Девочки

Фрагмент «Девочек» Эммы Клайн

СНОБ
Скорая помощь Скорая помощь

Алина Успенская развернула в Лондоне благотворительную арт-деятельность

Tatler
Огненный пульс Огненный пульс

Летательные аппараты с пульсирующим воздушно-реактивным двигателем

Популярная механика
Карьера менеджера Карьера менеджера

Как Владислав Мартынов стал предпринимателем, инвестором и блокчейн-энтузиастом

РБК
Спорим, что вы никогда не ели сациви? Спорим, что вы никогда не ели сациви?

Почему грузинская еда — это не то, что вы думали

СНОБ
Открыть в приложении