Об Александре Вертинском рассказывает народный артист Александр Домогаров

Караван историйКультура

Александр Домогаров: «Я такого не мог себе позволить никогда! Впервые за 60 лет сделал то, что хотел»

Беседовала Анжелика Пахомова

Фото: Юлия Симакина; 123RF/Legion-media.ru

«Вертинский писал: «Я, спавший в дорогих отелях на мягчайших подушках, задаю себе вопрос, почему мне ночью снится мамин сундук?» Читаю и ловлю себя на мысли: точно так же в конце 90-х я сидел в Варшаве, где снимался в кино и работал в спектаклях. И, как говорится, в ус не дул — деньги, работа, приятели. Пятикомнатная квартира в Кракове, где я в четыре комнаты даже не заходил. Но считал дни до возвращения домой: 12 дней, десять, ну вот уже неделька осталась...» — рассказывает народный артист Александр Домогаров.

— Александр Юрьевич, так как наша встреча состоялась накануне выхода вашего музыкального спектакля о Вертинском, хочется начать с этого. И сразу возникает вопрос: когда впервые вы заинтересовались этой темой?

— То было совершенно спонтанное увлечение, еще со студенческой скамьи. Мы — молодые, зеленые и наглые... Вместе с тем, что за плечами была очень хорошая музыкальная школа с достаточно приличным знанием классической музыкальной литературы, у меня дома все стены были увешаны не афишами лучших симфонических оркестров мира и великого фон Караяна, а плакатами и фотографиями The Beatles, Led Zeppelin, Deep Purple, что и составляло тогда мои домашние музыкальные пристрастия и вкусы... Но одновременно с этим на наших студенческих вечеринках мы с большим удовольствием в несколько шутливой манере пели и Вертинского. Достаточно часто собирались у Олега Евгеньевича Меньшикова, в квартире его замечательных и гостеприимных родителей на «Красносельской». Дома у него был прекрасный инструмент, на котором, иногда даже в четыре руки, занимались музицированием. Пели много и весело, начиная с композиций из спектакля «Давным-давно», поскольку служили в команде Театра армии, и до песен Окуджавы... И вот тогда впервые звучали песни «Прощальный ужин», «Мадам, уже падают листья», «Доченьки»...

— Вообще, в те годы люди особо Вертинского не слушали.

— Наше поколение точно не слушало. Думаю, что вообще никто не слушал, это было какое-то совершенно забытое искусство. Тогда были магнитофонные записи, слушали Окуджаву, Ободзинского, Магомаева, Высоцкого... Но никого из того дореволюционного поколения, этой моды не было. Однако прошло время — не могу сказать, что я прямо увлекся чтением дневников, не могу назвать момент, когда это началось, но что-то мне стало интересно. Мне кто-то дал книжку, почитал и подумал: «Какая история жизни Артиста!»

— А какая история в вашей жизни связана с Вертинским?

— Эту историю любит рассказывать Андрей Житинкин, я не очень ее люблю вспоминать. Это было в Болгарии, во время наших больших гастролей со спектаклем «Мой бедный Марат». Мы познакомились с одной очень тогда популярной болгарской актрисой, и в конце гастролей она пригласила нас на ужин «со своим очень важным спонсором». Делать нам было нечего. Мы с Андреем Ильиным думаем: а чего бы нам не поехать? Короче говоря, нас привозят в ресторан, а он пустой, обычных посетителей нет, какой-то странный человек во главе стола, за которым какие-то болгарские депутаты, главные редакторы модных местных изданий... Рядом с ним много охраны... Прошло какое-то небольшое время, и народ за столом стал рассасываться, пригласившая нас актриса тоже куда-то исчезла. Остались мы с Андреем, этот человек и его охрана. И у него не было никакого желания нас отпустить, он почему-то зацепился, и особенно за меня.

Время два ночи, надо уходить. Мы понимаем, что игры плохие, действительно плохие, этот человек нас не отпускает. Каким-то образом мне удается его уговорить, чтобы Андрея отвезли домой, но за это пришлось остаться с ним. Дальше больше: понимаю, что уже совсем не шутки, человек начинает заводиться, пошли фразы: «А ты такой смелый?» И тут я пускаю в ход последний мой козырь и говорю: «Я все понял, чего тебе не хватает. У тебя два сына, ты мне сказал? Я тебе сейчас спою...» Подхожу к музыкантам, говорю: «Вот примерно так и так, а дальше со мной...» И начал: «У меня родились ангелята, родились...» — И смотрю, он поплыл... — «Доченьки, доченьки мои...» И он мне в пять часов утра говорит после этой песни: «Ты хочешь ехать?» — «Хочу». — «Поехали». Меня сажают в его машину, шестисотый «мерседес», сзади два таких же с охраной, и мы поехали... Сказать, что было в тот момент страшно, это не сказать ничего... Спасает меня то, что на выезде из Софии нас останавливает полицейский патруль. Но вместо того чтобы остановиться, эти три машины разворачиваются и начинают уходить от полиции. Короче говоря, мы заезжаем в какой-то лес, мне приказывают выйти, и со мной выходит один из охранников, а машины уезжают... И мы куда-то пошли, светает, охранник идет сзади... Можешь, наверное, понять, что в тот момент вся моя беспутная жизнь прошла у меня перед глазами... Но меня вывели на какую-то тропинку, сказали: «Вот тебе деньги, иди туда, там стоянка такси, скажешь такой-то адрес, тебя отвезут домой». Позже выяснилось: тем человеком был крестный отец Болгарии Иво Карамански, он был расстрелян в ходе каких-то своих разборок вместе с телохранителями в 1998 году.

Фото: Филипп Гончаров

— Чего он от вас хотел?

— Не знаю. В общем, наверное, просто поговорить.

— Но это могло кончиться по-разному.

— Это могло кончиться очень плохо, потому что в гостиницу он меня везти явно не собирался.

— В общем, вас спасла песня Вертинского.

— «Доченьки»! Он поплыл у меня на «Доченьках», просто поплыл. И после этого, слава Богу, мы поехали, хоть и не домой, но поехали, я хотя бы вырвался из ресторана.

— Вы из леса нормально выбрались?

— Когда добрался до гостиницы, мне было очень плохо. От страха, нервов, когда пришло осознание, что я ему наговорил, как себя с ним вел и что вообще могло произойти. Когда понял, из какого кошмара я выкарабкался. Ильин и Житинкин не спали, они всю ночь меня ждали, потому что Ильин воочию видел, что там за люди остались. Они тоже не понимали, чем все это может закончиться. А в два часа дня и в семь вечера у нас было два спектакля.

— Вы к утру пришли домой? Нашли машину?

— Да, приехал около шести утра. Мне дали денег на дорогу гораздо больше, чем у меня было суточных за все гастроли, и еще сказали, что Иво к нам обязательно приедет вечером. Но он не приехал, его в этот день арестовали. Ненадолго, правда... Но это так — предыстория, как Вертинский спас мне жизнь.

А что касается всего остального, как получилось сейчас... В концертах всегда его пел. И у меня где-то в загашнике, для домашнего исполнения, четыре-пять песен, могу спеть сам себе или друзьям. В концертах тоже где-то песен шесть я могу осилить. И вот мой музыкальный продюсер Алексей Козин предложил записать пластиночку, а сейчас это уже переросло...

— Подождите... Помните, вы мне рассказывали, что вас возили в Париже по местам, где жил Вертинский...

— Если уж вдаваться в хронологию... Начало девяностых, на съемках «Бандитского Петербурга» у меня было интервью на телевидении у Ники Стрижак, и она попросила что-то спеть... В студии стоял красный рояль, и я спел сокращенный вариант «Доченек», эта запись до сих пор гуляет в интернете...

— Вы тогда могли сами себе сыграть на рояле и спеть?

— Могу и сейчас — не так хорошо, как раньше, но могу. После этого на меня вышел канал «Культура». Мы записали песен пять в сопровождении рояля на студии. После этой записи режиссер Андрей Торстенсен предложил мне сценарий документально-музыкального фильма « Мне нужна лишь тема» про Вертинского. Мы уехали во Францию, в Париж, были примерно в тех местах, где находился «Ренессанс», тот самый знаменитый ресторан, где он пел.

— Уже оригинального, наверное, ничего не осталось.

— Нет-нет, там остались рестораны, хотя уже, конечно все выглядит не так, как при Вертинском... Но по тем улочкам мы походили, и в фильме одновременно с воспоминаниями, взятыми из книги Вертинского «Дорогой длинною», звучали песни. Первая часть, в записи, — голос Вертинского, а я уже подхватывал после проигрыша, конечно, в другой тональности, но это было довольно симпатично. И в фильме очень хорошие прозаические вставки по его мыслям, отношению к профессии, что за школу кабака он прошел как исполнитель — это все очень интересно и очень поучительно. Интересно, мне кажется, как для артистов, так и для любого нормального человека с чувством собственного достоинства. Что кабак — это великая школа и что надо работать тогда, когда рядом с тобой кричат, дерутся, сами поют, едят и не обращают на тебя никакого внимания...

— Вы хоть раз выступали в таких условиях?

— Нет. Но видел, как это делают мои хорошие друзья. Не знаю, смог бы я... Наверное, сейчас смог бы... Вертинский замечательно это описывает: «В театр приходят, чтобы слушать, а в кабак приходят, чтобы кушать...» У него целые главы написаны по этому поводу. Он говорит: «Я получил такую школу!» И если один артист начинает комплексовать, злиться, сам себя уничтожать, то он нашел в себе силы и превратил это в величайшую школу профессии.

— В чем школа?

— Школа в том, чтобы заниматься собой в этот момент, когда люди к тебе относятся как к роялю, который стоит на сцене, а не как к живому артисту. И совершенствовать самого себя. Да, он должен был петь. Но он говорит, что работал над мимикой, над руками, с голосом — пробовал сам для себя. То есть отгородился, поставил «стеночку» перед гулящей публикой и занимался собой. И говорит, что потом, после этой кабацкой школы, петь концерты было сплошное удовольствие. Просто провести концерт на сцене — это удовольствие, когда ты не должен ни на что обращать внимание, кроме зрителя, который пришел слушать именно тебя. А в кабаке, если пришел единственный посетитель в зал, ты должен повторить программу заново. Но это ему дало все то, чем он начал обладать. Он начал обладать огромным запасом мощности.

У него замечательный есть рассказ. Говорит, уже все, никого нет, сижу за столиком, понимаю, что мне надо просидеть до четырех утра, и все, я свободен. В полпервого вбегает метрдотель, и по лицу понятно, что идет кто-то важный. Входит тройка подвыпивших молодых людей. Он пишет: «Я понял — конец моему спокойному вечеру». Они пришли, сели. Вертинский поет программу, потом садится за свой столик, один из молодых людей подсаживается к нему и на очень плохом французском языке с английским акцентом начинает рассказывать. Что вот вы, говорит, поете русские песни, а у меня в Англии есть одна знакомая, которая мне подарила пластинки русского певца, и, страшно коверкая, произносит фамилию — Вертинский.

Александр Николаевич говорит: «Я и есть Вертинский». — «Это вы?! Не может быть! А почему вы здесь? Почему вы здесь поете? Я думал, вы в России, у себя». — «Если бы я был у себя, то вы бы не слушали моих пластинок».

— Которых там еще и не было.

— Дело даже не в этом. Этот человек приглашает Вертинского на следующий день встретиться в ресторане. Пришло назначенное время, Вертинский надел фрак, приехал в ресторан, его знали в Париже, и метрдотель спрашивает: «Вы один?» — «У меня здесь назначена встреча...» И вдруг он понял, что не спросил этого англичанина, как его зовут. Вспомнил, как тот говорил, что у него столик у камина. «Столик у камина? Этого не может быть, он забронирован на две недели». И тут Вертинский увидел вдалеке большую компанию людей, тетушек, дядюшек с очень богатыми украшениями, и от них идет этот человек белокурый, но уже в безукоризненном фраке. А тогда он был в свитере. Официант говорит Вертинскому: «Вы знаете, кто это? Принц Уэльский». И таких историй в жизни этого артиста очень много. Потом Вертинский попадает — я просто зачитывался этими историями! — он попадает в тюрьму в Бессарабии. За ним следили, так как его появление в этой стране, где было много русских, наделало шуму. Его принимали шикарно! Это вызвало подозрение: почему его так принимают, вероятно, он пропагандист, он за советскую власть... Ему запрещают выступать и до выяснения личности задерживают на несколько дней. Он сидит в кутузке и там знакомится с каким-то вором-международником «золотые руки». Позже в Кишиневе во время выступления Вертинского входит гость. Вертинский узнает его по красивым, лощеным рукам, когда тот закуривает. «Вацек, привет!» — «Саша, ты что здесь делаешь, поешь? Как ты тут вообще оказался?..» В общем, он накрывает поляну на 50 человек, угощает всех. Вертинский делится с ним планами, что хотел бы уехать в Германию, но нет денег. «Сколько тебе не хватает? Здесь 30 тысяч, хватит?» Хватило бы на десять таких поездок. Вертинский сказал: «Вацек, если когда-нибудь в какой-нибудь стране мира ты провалишься, попадешь в неловкую ситуацию и я буду в этой стране, дай мне знать. Я продам все свои костюмы, продам все ноты, займу, украду, но тебе помогу». Вот так они распрощались и больше не виделись.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Екатерина Климова: «Надо либо двигаться дальше, либо отходить в сторону» Екатерина Климова: «Надо либо двигаться дальше, либо отходить в сторону»

По себе знаю, что либо артиста рвут на части, либо он никому не интересен

Караван историй
Притяжение Арктики Притяжение Арктики

Как выглядит изнутри туристическая отрасль на архипелаге Шпицберген

Отдых в России
Александр Лазарев: «Мастер и Маргарита» — это очень личное. Рукописи не горят...» Александр Лазарев: «Мастер и Маргарита» — это очень личное. Рукописи не горят...»

«В Театре Маяковского я родился, воспитывался, начал выходить на сцену»

Караван историй
Ученые впервые изучили состав породы с обратной стороны Луны Ученые впервые изучили состав породы с обратной стороны Луны

О чем могут рассказать базальтовые породы с дальней стороны Луны

ТехИнсайдер
Защити свою энергию Защити свою энергию

Как распознать энергетических вампиров среди своего окружения

Лиза
Стать психологом – как и зачем? Стать психологом – как и зачем?

О подводных камнях псиобразования и о том, кому можно доверять в этом вопросе

Psychologies
Сила слова Сила слова

Как мы сами себя программируем и почему желания нужно проговаривать вслух

Лиза
На Alibaba нашлась машинка для производства алмазов за скромные деньги. Но есть подвох На Alibaba нашлась машинка для производства алмазов за скромные деньги. Но есть подвох

Можно ли делать алмазы в гараже?

ТехИнсайдер
К чему снятся змеи: толкование символа и мнение психолога К чему снятся змеи: толкование символа и мнение психолога

Как толковать символ змеи во снах? Поможет разобраться психоаналитик

Psychologies
Разговаривать с собой: нормально ли это? Разговаривать с собой: нормально ли это?

Может ли внутренний диалог принести пользу? Или наоборот — причинить вред?

Psychologies
Бренд или не бренд: при поиске работы треть соискателей не доверяют франшизам Бренд или не бренд: при поиске работы треть соискателей не доверяют франшизам

Почему соискатели не готовы рассматривать вакансии в компаниях-франчайзи?

Forbes
Масличные пойдут в рост Масличные пойдут в рост

Урожай может сократиться, а цены на него — увеличиться

Агроинвестор
Природная связь Природная связь

Как общаются существа, у которых нет мозга и вообще нервной системы?

Вокруг света
Мобильная лаборатория: проверка на дорогах Мобильная лаборатория: проверка на дорогах

Как устроен диагностический комплекс для мониторинга состояния дорожных покрытий

Наука
Два века перемен: перипетии исторической памяти об Отечественной войне 1812 года Два века перемен: перипетии исторической памяти об Отечественной войне 1812 года

Как Отечественная война 1812 года закрепилась в сознании людей?

Знание – сила
Психолог Виктор Богомолов: Это миф, что женщины в отношениях ищут любовь, а мужчины — секс Психолог Виктор Богомолов: Это миф, что женщины в отношениях ищут любовь, а мужчины — секс

Психолог Виктор Богомолов — о том, как меняется роль мужчины в обществе

СНОБ
Как архитектор Олег Карлсон оказался спасителем артхаусного театра в Москве Как архитектор Олег Карлсон оказался спасителем артхаусного театра в Москве

«От барака до барокко»: как архитектор Олег Карлсон преобразовал театр

Forbes
Создана удивлять Создана удивлять

Турецкая Numarine Yachts с новой моделью Numarine 30XP

Y Magazine
Украшения Украшения

В рейтинге RR — самые запоминающиеся драгоценности года и одно — двадцатилетия

RR Люкс.Личности.Бизнес.
Пусть не говорят Пусть не говорят

Давай разберемся, чем и почему ты можешь раздражать других сотрудников

VOICE
Через горы к морю Через горы к морю

Как грамотно пройти маршрут номер восемь в Кавказском биосферном заповеднике

Отдых в России
Сила в форме Сила в форме

«Чума»: новая глава в истории якутского кино

Weekend
Что значит на подростковом языке слово «эщкере»? Что значит на подростковом языке слово «эщкере»?

Почему подростки используют сленговые слова?

Psychologies
Мы в моде Мы в моде

Достаточно ли твердо отечественные модные марки стоят на ногах?

VOICE
Не фантазия, а реальность: как фиджитал становится инструментом бизнеса Не фантазия, а реальность: как фиджитал становится инструментом бизнеса

Фиджитал становится для компаний важным инструментом для продвижения

Forbes
За пригоршню сухого корма. Премьера «Черного пса» — вестерна с азиатским акцентом За пригоршню сухого корма. Премьера «Черного пса» — вестерна с азиатским акцентом

Апокалиптичный вестерн, маскирующийся под историю о дружбе человека и собаки

СНОБ
Разворот к человечности Разворот к человечности

Выход из социально-политического кризиса лежит в новом взгляде на человека

Монокль
«Золушка — это я» «Золушка — это я»

Екатерина Вилкова о теме сказок, сказочных ролях и чудесах в жизни

OK!
Вторая планета от Солнца Вторая планета от Солнца

Верфь Heesen в июле объявила о продаже 55‑метровой яхты своему давнему клиенту

Y Magazine
Ультануть перед подростком: какие слова нужно выучить, чтобы понимать поколение альфа Ультануть перед подростком: какие слова нужно выучить, чтобы понимать поколение альфа

Как ультануть перед ребенком и почему вайб теперь может оказаться с минусом

Forbes
Открыть в приложении