Прозрачность и непринужденный симфонизм: каким получился альбом Боба Дилана
Боб Дилан выпустил первый за восемь лет альбом, слушать который ринулся весь мир. Мы тоже не исключение. Ярослав Забалуев размышляет о том, что рассказывает нам 39-я по счету пластинка музыканта, получившая название «Rough and Rowdy Ways».
Хорошо, что на свете еще остались в живых такие фигуры, говоря о которых в соответствии с правилами хорошего тона можно отключить так называемый критический аппарат. Возможно, такая фигура в современном мире и вовсе лишь одна и именуется Боб Дилан. Нобелевский лауреат, человек, навсегда изменивший музыку более полувека назад, поэт, писатель, музыкант, многие годы находящийся в своем «Бесконечном туре», которому, кажется, никакая пандемия не помеха. Рассуждать о его первом за восемь лет альбоме с оригинальными песнями — занятие сродни попыткам покритиковать Бродского или Пушкина (позволив себе сперва диковатую фантазию о том, что они могли бы жить и творить в современной России). И в такой аналогии есть своя логика: фантазия это как раз и есть та (к счастью, во всех смыслах безграничная) территория, на которой приглашает провести час с небольшим урожденный Роберт Аллен Циммерман. Собственно, критический анализ в этой ситуации куда уместнее заменить комментарием к путешествию, составленным в меру безусловно куда более скромных, чем у самого артиста, способностей.
Ну, а прежде, чем начать, нелишне вспомнить предыдущие остановки — не все, конечно (про них уже написан не один том), а хотя бы несколько последних. Итак, в 2012-м году 71-летний Дилан выпустил альбом «Tempest». Одноименную последней (и самой загадочной) шекспировской комедии пластинку быстро сочли чем-то вроде заблаговременного творческого завещания — и считали таковой до сего момента. При этом сама по себе дискография артиста не остановилась — с 2015-го по 2017-й год Дилан выпустил три альбома (один из них и вовсе тройной). Состояли они, правда, из песен «Великого американского песенника» — сборника эстрадных стандартов, которые в разные годы исполняли певцы калибра Фрэнка Синатры. Решение это выглядело парадоксально логичным: Дилан не просто обратился к музыке своей юности, но занялся поиском нового собственного голоса, обретшего с годами совершенно фантастический надтреснутый тембр.