Как 27-летний дизайнер-новичок создал фирменный стиль суперкаров Lamborghini
Настоящий создатель — не просто и не только художник. Это визионер. Именно таким провидцем стал Марчелло Гандини, создавший облик канонических моделей Lamborghini и на долгие годы определивший путь развития автомобильного дизайна. Его наследие стало отправной точкой для создания суперкроссовера Urus, а также нового дизайн-пакета Urus Pearl Capsule. Esquire рассказывает, как Гандини удалось создать настолько яркий образ суперкара, что десятилетия спустя именно Lamborghini ассоциируется с мощью, скоростью и роскошью.
Утром 3 ноября 1965 года, вскоре после того, как распахнул свои двери Туринский автосалон, толпа посетителей плотно, словно металлические стружки на магните, окружила стенд Automobili Ferruccio Lamborghini. Повод был достойный — представлен прототип первого в мире серийного среднемоторного суперкара P400. Инженеры Джампаоло Даллара и аоло Станцани при участии тест-пилота Боба Уолласа создали новаторскую конструкцию. Двенадцатицилиндровый V-образный двигатель конструкции Бидзарини был скомпонован с коробкой передач, сцеплением и задним дифференциалом и размещался поперечно позади двухместного кокпита. Вот только кузова у автомобиля на момент презентации не было — лишь голое шасси. Уже утром представители многочисленных итальянских карроцерий — кузовных ателье — занимали очередь на аудиенцию с Ферруччо Ламборгини, чтобы предложить свои услуги. Не было на стенде лишь дизайнера Джузеппе «Нуччо» Бертоне — на личный телефонный звонок Ферруччо он ответил, что терпеть не может толпу и приедет к вечеру, когда будет посвободнее. Приехав на стенд и обойдя могучее шасси, Бертоне произнес: «Я нарисую идеальный ботинок к этой превосходной стопе».
Ламборгини немедленно дал согласие, не догадываясь, что недавно компанию Bertone покинул шеф-дизайнер, титулованный Джорджетто Джуджаро, а на его место пришел никому не известный новичок. Двадцатисемилетний Марчелло Гандини родился в Турине в состоятельной аристократической семье и вырос под звуки классической музыки. Его отец в свободное от управления семейным фармацевтическим бизнесом время дирижировал Туринским симфоническим оркестром. Но Марчелло, несмотря на явные успехи в искусстве, с ранних лет было по нраву крещендо автомобильного двигателя. Так и не получив ни художественного, ни инженерного образования, он рисовал все, за что платили, — даже барные стойки. Переделав кузов автомобиля своего приятеля, он вскоре нашел работу в небольшой карроцерии. Но приглашение от Бертоне казалось удивительным лишь тем, кто никогда не видел его набросков — лишенных академически безупречных пропорций, в чем-то наивных, но невероятно смелых и выразительных, не опирающихся на дизайн ради дизайна, а интуитивно влекомых функцией и инженерией. «Тестовое задание» казалось невыполнимым — за четыре месяца создать кузов для нового шасси. Но Гандини блестяще с этой задачей справился. Ортогональные чертежи и полноразмерная