Косовский кинорежиссер Блерта Башоли: Фильм «Улей» помог мне и другим людям понять свои чувства и освободиться от боли
Прошло много лет с распада Югославии. В борьбе за суверенитет и территорию одни устраивали этнические чистки, а другие защищали родные деревни. До сих пор тела многих не найдены и не опознаны, а стороны конфликта обвиняют противников в военных преступлениях. В «Улье» политические разногласия не волнуют Фарию (Иллка Гаши), ей приходится содержать детей и свекра-инвалида Хаджи (Чун Лайчи) в отсутствие супруга. Она вместе со знакомыми вдовами скована патриархальными порядками и религиозными запретами: прошло шесть лет после трагедии, но все эти женщины не могут заново выйти замуж и пойти на работу из-за тлеющей надежды на возвращение любимого и правил мусульманского общества. Останки убитых нашли, но свекр Фарии категорически отказывается сдавать кровь для ДНК-теста, чтобы удостовериться в гибели сына. Женщина устала бездействовать и потому организует бизнес по производству национального блюда — айвара.
Полнометражный дебют косовского режиссера Блерты Башоли основан на реальных событиях. Он получил три главных приза на кинофестивале в «Санденсе» не за острую тему или профеминисткую историю, а за репрезентацию застывшего от скорби общества. Фария и многие балканки — живые свидетели войны — видели, как их отцов, мужей и детей уводили на расстрелы, но не слышали выстрелов. Поэтому они не могут спокойно существовать, пока не узнают всей правды. Подобная надежда, как и чувство вины, обездвиживает, заставляет ждать чего-то, а не действовать самому, жертвовать настоящее и будущее в угоду прошлому.
Эта формула жизни типична для траурного кино Балкан, она видна в победителе «Недели критики» Каннского кинофестиваля «Снеге» (2008, реж. Айда Бегич). Там женщины тоже готовят домашние консервы, только вместо айвара — сливовое варенье. Приезд сербских бизнесменов, которые хотят выкупить землю и построить на ней отель, нарушает замкнутый круг выживания, ведь они обещают обеспечить будущее каждой вдове. У Бегич появляется фигура врага и лживого помощника, она показывает виновников трагедии — у Башоли их нет, есть только уставшие от ожидания женщины, которые хотят жить ради будущего, но им мешают правила патриархального общества.
Выжившие старики требуют от вдов верности, забывая, что жизнь не остановить, тем более, когда на лицах уже есть ее следы. Главная героиня Фария — идеальный пример. Она не спит по ночам, втайне от родственников курит и пытается заменить отсутствующего отца: рубит дрова, учит детей чинить сломанный кран и рыбачить. Социум заставляет ее быть женщиной, а она ежедневно выполняет «не женский» труд. Поэтому Фария осознает, что надо стать независимой, учится водить машину и предлагает соседкам продавать айвар в супермаркетах. Но проблема традиционного общества — в зависимости женщины от мужчин: у них она занимает деньги и берет уроки вождения, к ним идет предлагать свой товар, и только они могут торговать на рынке.
«Улей» хочется назвать феминистским кино, но Башоли не ставила цель бороться за права женщин — хотя в ее фильме есть многие «маячки». Самый яркий — возникновение женского сообщества, когда соседки делятся школьными учебниками, вместе обрабатывают красные перцы и готовят айвар, приносят свое золото для оплаты долга, радуются первому контракту с супермаркетом, а потом молча собирают разбитые банки. Они понимают друг друга практически без слов и предпочитают помощь и молчание пустым разговорам.