Imagine Джона Леннона как отражение главных идей Конфуция. Отрывок из книги
В октябре в издательстве «Альпина Нон-фикшн» выйдет книга журналиста Эрика Вейнера «Философский экспресс: Уроки жизни от великих мыслителей». В ней автор рассказывает о том, чему стоит поучиться у Марка Аврелия, Руссо, Ницше и других величайших мыслителей разных эпох. «Сноб» публикует отрывок из главы «Быть добрым, как Конфуций»
Поезд линии F — больше чем просто поезд. Это целая культура, и, как в любой культуре, здесь есть свои правила. Есть писаные, есть и негласные. Оглядываясь вокруг, я вижу всевозможные писаные правила. Не обопрись на дверь свою и не придерживай двери своей. Не переходи между вагонами. Не принимай еды и питья. Да не будешь стоять вблизи закрывающихся дверей.
Такие правила написал бы Конфуций. Он очень высоко ценил ли — надлежащее исполнение всякого ритуала, описанное в классических древнекитайских текстах, таких как «Лицзи», или «Книга обрядов». Вот небольшая выдержка, посвященная правильному поведению за едой.
Не скатывай рис в шарики; не ешь наспех из разных блюд; не хлебай суп с жадностью. Не ешь шумно; не разгрызай зубами кости; не клади обратно рыбу, которую начал есть; не бросай кости собакам; не хватай жадно куски, которых тебе хочется. Не размазывай по тарелке рис, чтобы он остыл; не ешь палочками просо.
Читаю и вздыхаю. Так я и представляю себе конфуцианство: философия сплошных правил, где положено чтить родителей, не оспаривать авторитеты, а также никогда, ни за что на свете не стоять вблизи закрывающихся дверей. Неудивительно, что сторонники нью-эйджа предпочитают Конфуцию Лао-цзы и его уютный, не столь четко сформулированный принцип у-вэй — «неделание». Лао-цзы — хипповый серфер китайской философии, Конфуций же — нудный учитель.
Признаюсь: меня слова «надлежащее исполнение ритуала» не привлекают. Абсолютно. С моей точки зрения, против ритуалов положено бунтовать, а не учиться соблюдать их. Слепое почитание традиций противоречит лозунгу всех философов, сформулированному Кантом: «Имей мужество использовать свой собственный разум». Но конфуцианство — нечто гораздо, гораздо большее, чем ли. Оно вовсе не призывает бездумно следовать ритуалам. Важна мотивация. «Ритуал, исполняемый без благоговения: вот что невыносимо моему взгляду!» — так говорил Конфуций.
Его педантизм оправдан, и оправдание связано напрямую с жэнь, с добротой. Доброта не может существовать в пустоте. Ей нужно вместилище. Для Конфуция таким вместилищем и стало ли — надлежащее исполнение ритуалов. Быть может, вам эти ритуалы кажутся бессмысленными. Ничего страшного, отвечает Конфуций. Поправь циновку, словно это для тебя важно; принимай пищу как положено, словно это имеет для тебя значение. Все это может казаться чем-то приземленным, но именно на таком прозаичном фундаменте и строится доброта.
Целью Конфуция было развитие характера — приобретение определенных моральных навыков. А самым важным из них он считал преданность родителям. На каждой странице «Бесед» словно оставлен след дрожащей руки старого родителя. Сын обязан чтить отца, даже если для этого придется покрывать его преступления. И эти обязательства не кончаются со смертью родителя. Послушный сын или дочь должны продолжать вести себя так, как хотели бы родители.