Моника навсегда
Сложно отыскать более подходящую героиню для номера, посвященного женщинам, чем Моника Беллуччи. Читает ли она дневники Марии Каллас в спектакле, который мы скоро увидим в России, или демонстрирует украшения Cartier в нашей съемке — ее победительная женственность поражает в самое сердце.
Весной вы приезжаете в Москву и Санкт-Петербург с моноспектаклем о Марии Каллас. Что вас больше всего тронуло в ее истории?
Когда Том Вольф (режиссер-документалист, автор фильма «Мария до Каллас». – Прим. HB) предложил мне поучаствовать в постановке, я, честно говоря, испугалась, ведь на сценe до этого никогда не играла! Но отказаться не смогла, потому что письма и воспоминания, на которых построен весь спектакль, оказались невероятно эмоциональными. Я чувствовала, что прикасаюсь к душе героини. В нашем спектакле она больше хрупкая и уязвимая Мария, чем обласканная славой Каллас. И сильнее всего меня заинтересовала как раз эта ее двойственность: с одной стороны, она была настоящей дивой, а с другой – женщиной с простым и нежным сердцем. А еще она боролась за свою свободу с упорством и самоотверженностью, которые поражают даже сегодня. Ей хватало смелости слушать сердце и, например, добиваться развода с нелюбимым мужчиной в те времена, когда в Италии они были строго запрещены. Принято считать, что жизнь Каллас похожа на греческую трагедию. Но я думаю, правильнее будет сказать, что она прожила смелую жизнь. Не каждой женщине выпадает возможность погрузиться с головой в такие сильные страсти.
Это точно! Но если говорить о смелости, страшно было впервые выходить на сцену?
Безумно! И до сих пор это дается мне не без трепета, хотя мы уже выступали в Риме, Милане, Венеции, Лондоне и скоро поедем в Америку и в Россию, чего я очень жду. У меня появились свои ритуалы: перед выходом повторяю toi, toi, toi (пожелание удачи в актерской среде, аналог «ни пуха ни пера». – Прим. HB), и, как ни странно, помогает. Но мне кажется, чем сильнее нервничаешь, тем более искренно доносишь до публики чувства и переживания своего персонажа. Фильм, в котором ты снялся, дальше живет без тебя – и даже если его увидят по всему миру, к тебе это уже будет иметь мало отношения. А на сцене со зрителем каждый раз работают твое тело, голос, непосредственная энергетика. На выступления Каллас, например, шли не только из-за ее восхитительного сопрано, но и из-за удивительно мощной ауры.