Человек, который смеется
За последние 30 лет Такаши Мураками сумел превратить чисто японский поп-арт в важную часть мирового культурного контекста и стать одной из самых ярких и бесперебойно сияющих суперзвезд современного искусства. Harper’s Bazaar художник поздравил цветами, улыбающимися прямо с юбилейной обложки.
Такаши, расскажите, над чем вы работаете прямо сейчас?
Сейчас я, честно говоря, в основном переживаю: после летних Олимпийских игр в Токио произошел новый взрыв заражений COVID-19, несколько случаев выявили и в моей студии. У нас очень мало вакцинированных молодых людей, и вирус распространяется среди них. Поэтому я боюсь, что самое худшее еще впереди и нам опять придется затаиться хотя бы на год. Но вы, наверное, хотите поговорить не о моих опасениях, а об искусстве. (Смеется.) К счастью, тут мне тоже есть что рассказать: я так долго и старательно придумывал групповую выставку японской керамики в Париже (проект Geibi Kakushin, в котором Такаши участвовал как куратор, можно увидеть в галерее Perrotin до 9 октября. – Прим. НВ), что сам увлекся работой с глиной. Это вообще абсолютно парадоксальная история! Судите сами: опытному мастеру нужно всего десять секунд, чтобы натянуть глину на гончарный круг, немного времени – на создание формы и пара мгновений для нанесения лака. А дальше начинается самое сложное и непредсказуемое. Только представьте: 48 часов на обжиг! И здесь все зависит лишь от огня и везения, то есть шанс, что вещь получится удачной, довольно мал. Но если все сложится, результат превзойдет любые ожидания.
Долгое время любители и коллекционеры модерн-арта как будто недооценивали декоративно-прикладное искусство. А сейчас на него появляется мода, согласны?
Да! Люди наконец вспомнили, что могут прикасаться к этим вещам – даже губами, если говорить о чашках. Возможность получить такой чувственный опыт встречается крайне редко: не будете же вы трогать картины или целовать памятники. В этом смысле керамика – особый захватывающий жанр.
Для проекта в галерее Perrotin вы переквалифицировались в куратора. План состоял в том, чтобы обеспечить дополнительный интерес к выставке?
Не совсем. Таким образом я скорее возвращаю долг людям, которые когда-то помогли мне. Мой собственный творческий путь неразрывно связан с именем Яна Хута, основателя музея S.M.A.K. в Генте и легендарного куратора. В 1991-м современное искусство у меня на родине только начало расцветать – и он сразу приехал, чтобы сделать две выставки с молодыми японскими художниками, среди которых, по счастью, оказался и я. Поработав с Яном, я понял, что куратор – все равно что сценарист в киноиндустрии. С тех пор каждой моей экспозицией занимался такой человек, который привносил в нее то, что мне самому точно не пришло бы в голову. Пол Шиммель, Массимилиано Джони, Майкл Дарлинг, Энн Нишимура-Морс, Тобиас Бергер – мне очень повезло сотрудничать со всеми этими великими людьми. Они как бы сочиняли историю, в которой каждая из моих работ играла свою роль. И в Париже я только продолжаю эту мысль, а не пытаюсь перетянуть одеяло на себя.