Богатое наследство
Ваше прошлое и будущее не хранятся в натальных картах и шарах с предсказаниями. Они содержатся в молекулах ДНК и находятся в каждой клетке вашего тела. Редактор GQ сдал несколько генетических тестов и окончательно убедился — он норвежец, которому суждено стать алкоголиком
Мои родители верили в гены. Они гордились своим русским происхождением (хотя анализ моей родословной по ДНК, проведенный месяц назад, показал, что на самом деле я на четверть норвежец). Вероятно, я мог бы знать больше о своей истории, но мое семейство преследовали неудачи. Мой отец скончался в 40 лет, соскочив с мотоцикла. Его отца сбил поезд. Отец моей матери, плотный, как ядерная боеголовка, старик, умер из-за врачебной ошибки. Я не знаю, как мои предки попали на Северный Кавказ, кто из них участвовал в войнах. Моей семьи нет в архивах «Бессмертного полка», и они никогда не вляпывались в громкие истории. Мои родственники заканчивали жизнь молодыми и здоровыми из-за всяких нелепиц. Глядя на фотографию отца, я не могу сказать, страдал бы он в старости сахарным диабетом или умер бы от Альцгеймера; когда он начал бы лысеть или лечить подагру. Но моя жизнь могла бы качественно улучшиться, знай я о рисках, которые он мне передал. А ему его отец. А его отцу — мой прадед. И так далее, пока в конце списка не окажется мой общий предок с шимпанзе.
В ноябре 2007 года жена основателя Google Сергея Брина — Анна Войжитски — учредила калифорнийскую компанию 23andMe; ее вечеринки посещали Харви Вайнштейн и Руперт Мердок; в 2008‑м она выиграла конкурс «Изобретение года», проводимый журналом Time. За $199 любой желающий мог получить генетический тест. Почта доставляла пробирку со специальным раствором — ее следовало заполнить слюной и снова отправить в компанию. Из этой жидкости выделяли клетки эпителия, которыми человеческий рот кишит, как улей пчелами. Внутри каждой из них микроскоп улавливал темное уплотненное ядро. Выделив из ядра 23 пары хромосом, генетики приступали к самому интересному — распутыванию длинной полимерной цепи остатков сахара рибозы и фосфорной кислоты (ДНК), на которой, как рождественские игрушки, повисли нуклеотиды. Впервые ДНК выделил шведский доктор Фридрих Мишер в 1869 году из пропитанной гноем повязки раненого солдата. Он предположил: «ДНК может передавать наследственную информацию так же, как слова в языках всего мира создаются из 24‑30 букв алфавита». Из комбинации нуклеотидов образуются гены — рецепты приготовления белков в организме. Белки в свою очередь — это менеджеры любого тела: они борются с инфекциями, переваривают пищу, образуют волосы, переносят кислород — в общем, делают все, что требуют от них гены. На финишной прямой работа врачей из 23andMe превращается в рутину: они сравнивают мутации в найденных генах с научной базой данных SNPedia, «Википедией» для микробиологов, которую ежедневно дополняют ученые и журналы вроде Science и Nature. Если какие-то мутации найдены, их поясняют и добавляют в ваш генетический паспорт. Например, при обнаружении длинного гена D4DR, кодирующего рецептор дофамина (многие наркотики имитируют этот нейромедиатор), вы с большей вероятностью захотите попробовать однополый секс. А серьезные мутации в DTNBP1 могут сделать вас гением или шизофреником.
До сих пор 23andMe — самый успешный персональный анализ генома в мире. К 2008 году в проект Войжитски вложился Google (в прошлом году стартап получил еще $300 млн от британской GlaxoSmithKline. — Прим. GQ). 23andMe начал выпускать собственную линейку одежды и открывать представительства в Европе. В очередную рекламную кампанию превратился даже диагноз Сергея Брина: бизнесмен обнаружил у себя мутацию в гене LRRK2, отвечающую за болезнь Паркинсона, и вскоре подал на развод. В 2013 году Войжитски получила письмо от Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США. Управление требовало, чтобы 23andMe в ближайшее время прекратили сообщать людям о генетических нюансах их состояния. Причина — гипотетическая возможность человека, узнавшего, что мутации могут привести к болезни Альцгеймера, наложить на себя руки. Войжитски удалось выиграть суд по этому делу только в апреле 2017‑го.
Я написал письмо в 23andMe и попросил прислать мне комплект для сдачи биоматериала, а заодно и фирменную футболку с изображением неандертальца. Через день мне ответили, что компания не доставляет наборы в Россию — из-за запрета на вывоз из страны биоматериалов. «Кстати, теперь тест стоит рекордные $99!» С полным ртом слюны, хранящей всю информацию о моем прошлом, настоящем и будущем, я начал искать русские тесты, которые объяснят, кто я есть на самом деле.
Компания Genotek находится в трехэтажном здании в промзоне. Все двери в офисе открываются отпечатком пальца. Пароль от гостевого вайфая — decoding the future. В 2010 году Genotek основали три выпускника механико-математического и биологического факультетов МГУ. Один из них, Валерий Ильинский, сидит передо мной. Генеалогический тест на 40 процентов причисляет его к выходцам с Южного Кавказа и на 15 — к евреям. Мутации в генах лишили его способности к пению, зато математик из него хоть куда. Genotek — самая известная компания, продающая генетические паспорта в России и СНГ. В конце 2013 года фонд Rustars Ventures и бизнес-ангелы вложили в нее $500 тысяч, а через три года проект привлек еще $2 миллиона от частных инвесторов, среди которых бывший глава администрации президента Александр Волошин.