Гранд-отель
Окно в Париж
Жизнь Ritz Paris вошла в привычное русло. После четырех лет реставрации отель сохранил атмосферу Прекрасной эпохи, но обзавелся всеми необходимыми атрибутами нового века.
Открытия парижского Ritz ждали с трепетом: богатые и знаменитые не любят резких перемен. Пожар, случившийся под конец работ и погубивший готовые номера со стороны улицы Камбон, спокойствию не способствовал. Но с тех пор, как в отеле прикрутили последний кран в виде золотого лебедя и развесили все зеркала со встроенными ТВ‑экранами, прошло уже несколько месяцев, поэтому можно с уверенностью сказать, что нью‑йоркский архитектор Тьерри Депон с задачей справился. А задача перед ним стояла головоломная — изменить все, ничего не меняя.
Завсегдатаи отеля вернулись на Вандомскую площадь, как перелетные птицы после долгой зимовки в чужих краях. Главный редактор американского Vogue Анна Винтур, никогда не изменявшая «Ритцу» до закрытия, призналась: ей не хватает разве что скрипа старого деревянного лифта. Карл Лагерфельд уже провел здесь дефиле Métiers d’Art — более удачного места для показа коллекции Chanel, посвященной Парижу, нельзя и сыскать. По утрам восточные принцессы и западные магнаты спускаются к завтраку в помпезный L’Espadon; днем, глядя в весеннее небо сквозь стеклянный купол Salon Vendôme, заказывают телячьи щечки и лобстера от шефа Николя Саля. По вечерам в Salon Proust пьют чай à la française. Помимо пирожных-мадленок, «надиктовавших» Прусту роман «В поисках утраченного времени», кондитер Франсуа Перре подает на сладкое мини‑версии других с детства знакомых каждому французу десертов. Но и они те же, да не те: сочетание вкусов — авторское, сахара и калорий — минимум. Если дух самого первого шефа «Ритца» иногда навещает прежнее место работы, то он должен остаться доволен. Ведь это именно он, гениальный Огюст Эскофье, начал отказываться от жирных соусов традиционной кухни в пользу более изобретательных и легких рецептов.
Лобби со знакомыми синими портьерами и обитыми бархатом креслами заметно посвежело, пыли веков нет и в помине. Теперь здесь быстрый интернет, да и как может быть по‑другому, если отель без малого 120 лет назад пленял парижскую и заокеанскую публику телефоном и ванной в каждом номере. В обновленном «Ритце» на каждый номер приходится по два километра кабеля — оптоволокно протянуто прямиком к письменным столам в стиле Людовика XVI. Чтобы провести столь масштабные работы, из отеля вынесли всю начинку. Антикварную мебель и прочие ценности разложили в 124 контейнера, не потеряв и не испортив ни единой вещицы (хрустальную люстру из Imperial Suite вытаскивали через окно краном). Не обошлось и без сенсации. В трехкомнатном Coco Chanel Suite обнаружилась картина XVII века, которая ни в каких описях не значилась. Как полотно туда попало, осталось загадкой. Музей Metropolitan выкупил его на Christie’s за €1,5 млн, но весь прочий антиквариат распродавать не стали и, отреставрировав, вернули на место. О Шанель теперь напоминает не только одноименный