Гибель жены и страх за дочь: драмы, которые стоят за мюзиклом «Аннетт»
«Аннетт» Леоса Каракса произвела фурор в Каннах: ее хвалили и разносили в пух и прах. Картина добралась до российского проката быстро, мы посмотрели ее, пытаясь разобраться, что же такого противоречивого в этом мюзикле. Спойлер: да собственно ничего. Режиссер горюет о жене и рефлексирует на тему отношений с дочерью. Ну да, с песнями.
«Стендап-комик теряет свою жену, оперную певицу, и остается с двухлетней дочерью, у которой обнаруживается необычный дар».
Нет ничего более сбивающего с толку, чем синопсис фильма-открытия Каннского кинофестиваля, картины французского режиссёра Леоса Каракса «Аннетт», а постер с танцующими Адамом Драйвером и Марион Котийяр на фоне романтически (почти как у Айвазовского) бушующих волн еще больше обманывает ожидания.
От «Аннетт» можно было бы ожидать романтического мюзикла в духе «Ла-ла-ленда» или душераздирающей драмы о попытке смириться с утратой близкого человека в стиле «Разрушения» с Джейком Джилленхолом, но «Аннетт» оказывается ни тем, ни другим, представляя собой нечто совершенно уникальное и ни на что не похожее.
Говоря о том, какое место занимает «Аннетт» в творчестве Каракса, не лишним будет употребить слово «первый»: первый англоязычный фильм, первый мюзикл в карьере, первая картина за последние десять лет (предыдущая работа режиссёра «Корпорация “Святые моторы” датируется аж 2012 годом, впрочем, десятилетние перерывы в карьере не редкость для Каракса).
Всё началось с того, что участники группы Sparks братья Рон и Рассел Мейл предложили режиссёру сценарий мюзикла. Каракс загорелся идеей, однако съёмки по разным причинам затянулись. В итоге главная женская роль от Руни Мары перешла сначала к Мишель Уильямс, а затем - к Марион Котийяр.